**Дневник. Записки одного дня.**
Сегодня после работы я заглянул в магазин у дома. Уже стоял в очереди на кассу, когда заметил тётю Нину — старую подругу моей матери. Всегда останавливался, чтобы поздороваться, перекинуться парой слов. Расплатился, но не ушёл, ждал её у выхода.
— Здравствуйте, — сказал я, когда она подошла. — Давно не виделись.
— Ох, Витенька, болела я, — вздохнула тётя Нина. — Давай прогуляемся, нужно кое-что сказать.
Сердце ёкнуло. У меня двое детей: шестнадцатилетний Артём и тринадцатилетняя Катя. Вдруг что-то случилось? В руках пакет с продуктами оттягивал пальцы, но я не мог просто уйти. Тётя Нина придвинулась ближе, понизив голос:
— Не обессудь, не для сплетен говорю. Но видела сама — твой Дмитрий ходит к той, в дом напротив. Окна её прямо против моих. Как придёт, шторы сразу задергивает.
Меня будто обдали кипятком, потом бросило в дрожь. От Дмитрия такого не ждал.
— Предупредить решила, — продолжала она. — Дети у вас, а если у него серьёзно? Поговори с ним, пока не поздно.
— Спасибо, тётя Нина, — пробормотал я и почти побежал домой, забыв, что мы живём в соседних домах.
Дверь открывалась с трудом — руки тряслись. Вошёл, опустился на табурет, пакет грохнулся на пол, но я даже не заметил. Из комнаты вышла Катя, стала собирать рассыпанное.
— Отнеси на кухню, — резко сказал я.
«Как он мог? Если тётя Нина видела, значит, и другие знают. А дети?..»
— Пап, ты в порядке? — начала Катя.
— Иди. Дай мне побыть одному.
Она ушла, но я видел её беспокойный взгляд.
Хорошо, что Дмитрия нет дома. Есть время прийти в себя. На кухне налил воды, пил мелкими глотками, уговаривая себя успокоиться. Потом начал готовить ужин, но всё валилось из рук.
Услышал, как в замке звякнул ключ. Дмитрий вошёл, бодро сказал:
— Пахнет вкусно!
— Переодевайся, садимся ужинать, — ответил я, и голос прозвучал как натянутая струна.
— Что-то случилось? — Он подошёл, вглядываясь в моё лицо.
— Встретил тётю Нину. Она болела, — я сглотнул. — А ещё сказала, что видела, как ты ходишь в дом напротив.
— Эта старуха ещё что наговорила? — зашипел Дмитрий, но его бегающий взгляд выдал всё.
— Другие тоже видели. Дети могут узнать. Я не смогу это простить, — прошептал я, глядя на дверь. — Решай: или ты с ней, или с нами.
— Витя… — он попытался обнять меня.
— Не трогай меня!
— Пап, мам, что происходит? — в дверях стоял Артём.
— Мой руки, зови Катю, ужинаем, — сквозь зубы сказал я.
Неделю мы молчали. Напряжение копилось. Однажды, когда детей не было дома, Дмитрий заговорил первым:
— Она осталась одна. Родители погибли в аварии, бабушка умерла. Я просто помогал… Но теперь у неё будет ребёнок.
— Ты… что? — я схватился за стул.
— Я не хотел такого. Но бросить её теперь — подлость.
— А нас бросить не подло?! — закричал я. — Уходи! Пока дети не вернулись!
Он ушёл.
Позже я узнал, что она умерла при родах. Ребёнок остался. Дмитрий вернулся, опустошённый, с красными глазами:
— Он жив… но я не могу… Я уеду. На Донбасс.
— Бежишь? — я сжал кулаки. — А твой сын?
Он опустил голову.
Я не простил его, но и выгнать не смог. Утром он уехал.
Прошёл год. Артём вернулся из армии. В дверях стоял маленький Алёшка, мой… нет, наш сын. Артём подхватил его, засмеялся:
— Храбрый парень!
— Ты знал? — спросил я.
— Отец написал. — Артём посмотрел на меня серьёзно. — Мам, прости его. Он скучает.
— Я уже простила, — прошептал я.
Потом пришла Катя, дом наполнился смехом. Но Артём вдруг сказал:
— Я поеду к отцу.
— Нет! — вскрикнул я.
— Я поеду, — твёрдо повторил он.
Теперь я снова жду писем, ловлю их звонки. Алёшка тянет меня за рукав, зовёт папой.
**Вывод:** Жизнь разбирает нас по кусочкам, но иногда — вопреки всему — собирает обратно. Только уже иначе.
