Дожди меня
Прислонившись спиной к шершавой прохладной стене, он закрыл глаза. Казалось, не сможет сдвинуться с места. Но через пару минут заставил себя оторваться от опоры и направился в ординаторскую.
Через несколько часов он вышел за ворота больничного городка. После двух крепких кофе усталость отступила. Прямо от ворот начиналась тенистая аллея, ведущая к проезжей части. Солнечные лучи пробивались сквозь листву, рисуя на асфальте дрожащий узор из света. Он не припоминал, чтобы когда-то ходил здесь пешком — всегда приезжал на машине. Сегодня же вдруг захотелось пройтись по этому живому ковру, щурясь от солнца. Всё равно дома его никто не ждал.
Иван медленно шагал, наслаждаясь теплом и тишиной после буйных тополиных метелей. Лето перевалило за середину, и впереди маячил отпуск. Сегодня он выиграл ещё один бой — вырвал пациента из цепких рук смерти.
На одной из скамеек сидела юная девушка в светлом платье, склонившись над книгой. Рыжие пряди скрывали её лицо. Ему вдруг страстно захотелось увидеть её глаза. Он подошёл и остановился.
Она перевернула страницу, не замечая его.
— Интересно? — спросил Иван.
Девушка дочитала абзац, закрыла книгу, придерживая пальцем страницу, чтобы он мог разглядеть обложку.
— *Дорогой мой человек*, — прочёл он вверх ногами.
Она подняла голову. Лицо в веснушках, но это не портило её — напротив, придавало особое очарование. Чёрные, как смоль, глаза, пухлые губы. Свежая, как первая зелень. «Золотая», — подумал он, глядя на отсвечивающие на солнце медные локоны.
— Медициной увлекаешься или автор нравится? — поинтересовался Иван.
— Подала документы в мед.
— Тогда мы с тобой почти коллеги. — Он улыбнулся и присел рядом.
— Вы врач? — в её глазах вспыхнул интерес.
— Хирург.
— Правда? — она недоверчиво прищурилась.
— А что, не похож? Или все хирурги в твоём представлении — седые ворчуны?
Губы девушки растянулись в улыбке.
— А какая у вас специализация?
— Похвально, что разбираешься. Хотелось бы сказать «пластический» — звучит красивее. Увы, я обычный хирург. Кто-то же должен резать аппендициты и вынимать камни из желчного.
Она рассмеялась. Смех её был лёгким, как звон колокольчика.
Ему вдруг захотелось покрасоваться перед ней, показать себя бывалым доктором. И Иван принялся рассказывать, что в профессии нет романтики — только ответственность. Операционный стол — поле боя, где каждая ошибка может стоить жизни. Упомянул сегодняшний случай, приукрасив деталями о пациенте, чья семья заждалась у дверей.
Сначала она смотрела настороженно, потом — с восхищением. Под её взглядом он почувствовал себя почти героем. Понимал, что хвастается, но остановиться не мог.
— Вы спасли человеку жизнь и так спокойно об этом говорите? — серьёзно спросила она.
— Будни. Любая операция — риск. — А ты кем хочешь стать? — перевёл тему он.
— Ещё не решила. Сначала поступить надо. — Она взглянула на часы и вскочила. — Ой, опаздываю!
— У больницы моя машина стоит. — Иван встал. — Давай, подвезу.
По дороге девушка рассказала, что живёт с тётей Надей, сестрой матери. У них есть пёс — старый спаниель Барсик. Так назвал его покойный муж тёти. Теперь выгуливать его приходится ей, Лизе. А Барсик старый, терпеть не может — если не вывести вовремя, будет беда.
— Тётя строгая? — поинтересовался Иван.
— Нет, добрая. Взяла меня к себе, хотя у неё больные ноги и давление.
— А откуда ты приехала?
— Я здесь живу всегда. Когда училась в пятом классе, умерла мама. Долго терпела боль, не шла к врачам. Я пришла из школы — она лежит без сознания. Вызвала «скорую». Оказалось, аппендицит, перитонит. Отец после её смерти запил. Потом погиб под колёсами автобуса. С тех пор я с тётей.
Лиза выскочила из машины и побежала к подъезду. На пороге обернулась. Иван помахал ей, и она исчезла за дверью.
Оставшись один, он сразу перестал чувствовать себя героем. Жаль её. Хорошая девчонка, умная, целеустремлённая. Столько испытаний в её годы…
Через месяц, после отпуска, Иван Сергеевич Соколов шёл по больничному коридору. Молодая санитарка мыла пол. Рыжая прядь выбилась из-под шапочки. Что-то в ней показалось знакомым. Пациентка? Чья-то родственница?
Она подняла голову.
— Вы? Здравствуйте! — В её глазах мелькнула радость.
— Здравствуй. Ты ж собиралась учиться, а не мыть полы? — почему-то сразу перешёл на «ты». — Или тут кто-то лежит?
— Поступила. Решила подработать перед учёбой.
— Правильно. Медицину нужно знать изнутри. Может, передумаешь. Хирургией не увлечёшься?
— Посмотрим. — Она пожала плечами, а он вдруг вспомнил её имя — Лиза.
— Рад встрече. — Иван пошёл дальше, ощущая её взгляд в спину.
Теперь, проходя по коридору, он всегда искал её взглядом. А увидев — останавливался, говорил пару слов.
Как-то застал её у ординаторской. Сразу понял — ждёт его.
— Сегодня мой последний день. Скоро учёба, — сказала она, покраснев.
— Не передумала? Давай отметим. Подожди меня, ладно?
Лиза кивнула, улыбаясь.
Через два часа Иван спустился в холл. Она сидела на стуле, вскочила при его появлении. Они вышли вместе, не стесняясь взглядов. Теперь она не санитарка, а студентка.
Сначала поужинали в кафе, потом гуляли по набережной.
— Тебя ждёт тётя? — спросил Иван.
— Она уехала к подруге в Великий Новгород. А Барсик умер неделю назад. Тётя не могла смириться — ей всё чудился его лай.
— Тогда поедем ко мне. Ноги болят. Пробовала грузинское вино? Нет? Надо исправить.
Она согласилась.
— Прости, я не ждал гостей, — предупредил он, входя в квартиру. — Осматривайся, а я на кухню.
Он достал из холодильникаКогда через два часа он вернулся из больницы, то обнаружил пустую квартиру — на столе лежала записка: “Я поняла, что ты должен быть с ними”.
