**Правки судьбы**
“Скорая” летела по улицам Москвы, пробивая путь через поток машин мигалкой и воем сирены. Автомобили прижимались к обочинам, расступаясь перед ней, как перед царем.
— Папочка, прости… Только живи, пожалуйста… — шёпотом умоляла девушка, сжимая руку отца на носилках.
Он не слышал её. Перед ним стояла другая женщина — с улыбкой, от которой исходил мягкий, золотистый свет. Он тянулся к этому свету, словно мотылёк к пламени. Сопротивляться? Зачем? Тело стало лёгким, почти невесомым, будто его и не было.
Но что-то держало его, цепко впивалось в плечо, тянуло назад. Он хотел крикнуть: «Отпусти!» — но голос не слушался. Вдруг — удар в грудь, отброс в темноту. Лицо женщины растаяло, свет погас, а тело вдруг стало тяжёлым, как камень. Разве камни чувствуют боль?
Из пустоты вернулись звуки: чей-то плач, голос, зовущий его имя, тёплая ладонь в его руке. Он снова попытался вырваться, позвать ту, что исчезла — не Вику, а Таню… Но в следующий миг провалился туда, где нет даже тьмы.
***
**Днём ранее**
— Пап, можно я поеду с Леной и Настей на Чёрное море? У Настиной тёти там дом. Денег только на билеты и немного на карманные расходы. — Голос дочери звучал подобострастно, с подковыркой.
Сергей всегда знал, когда она врёт. Иногда делал вид, что верит — но не сегодня. Он отложил газету и пристально посмотрел на Катю. Да, врет. Уши красные, взгляд бегает, пальцы теребят подол свитера.
— Надолго? — спросил спокойно.
— На две недели. Солнце, море… Надоело в этом душном городе.
— С Леной и Настей, значит? — переспросил Сергей.
Катя поняла, что отец раскусил её.
— Ты не умеешь врать. Вчера говорил с отцом Насти — они всей семьёй едут на Байкал.
Щёки Кати залились багрянцем. Она подняла голову, с вызовом глядя на отца.
— Я знала, что не отпустишь с Артёмом, потому и соврала. У него и правда тётя в Сочи живёт.
— И правильно. Не отпущу, — твёрдо ответил Сергей. — Влюблённость — это прекрасно, но недостаточно, чтобы ехать с парнем на море.
— Я его люблю, — прошептала Катя, и лицо её вдруг побелело.
— А он тебя? Любовь и похоть — разные вещи. Я мужчина, и знаю, что значит, когда парень зовёт девушку в такое путешествие.
— То есть нет?
— Нет. Через месяц у меня отпуск — поедем вместе.
Катя закусила губу. Сердце Сергея сжалось — она была точь-в-точь как мать. Та тоже кусала губы, когда злилась или не знала, что сказать.
— Пап, ну пожалуйста… Мы будем вдвоём только в поезде. А там — у его родни! — Катя смотрела умоляюще.
— Нет. Можешь пригласить его в гости, но только через месяц.
— Я не думала, что ты такой… — Катя резко встала. — Я могла просто уйти, не спрашивая. Мне уже восемнадцать. Но я хотела честно.
— Значит, моё мнение для тебя важно. Тогда прислушайся.
Она хлопнула дверью.
Сергей откинулся на спинку кресла. Какое там чтение газет?
***
**Всплывающие тени**
Сколько лет прошло? Тридцать? Как будто вчера он уговаривал Таню съездить с ним в Питер. Солгал ли она родителям? Они её отпустили.
Поездка была волшебной. Вернулись другими. Потом Таня уехала в Москву, поступила в МГУ. Он остался в родном городе, влюбился в Ольгу, забыл про Таню, про клятвы… Хотя нет, он не клялся ей в вечной любви. Точно помнил.
А потом Таня вернулась и сказала, что беременна. Он испугался. Не ребёнка, а того, что потеряет Ольгу. Умолял сделать аборт.
— Уже двенадцать недель, — плакала Таня.
— Почему тянула?! — крикнул он. — Ещё можно…
Она ушла. Он думал, что она избавилась от ребёнка — три года о ней не слышал. Если бы родила, её родители бы нашли его.
Он женился на Ольге. Собирали чемоданы в Крым, когда раздался звонок. На пороге стояла бледная Таня с маленькой девочкой.
— Здравствуй, — еле улыбнулась она.
За спиной послышался голос Ольги:
— Кто пришёл?
Таня замерла. Сергей обернулся — жена смотрела на девочку.
— Мы вместе учились, — буркнул он.
Таня вошла, остановилась. У двери стояла сумка — детские вещи.
— Уезжаешь? — спросил он, ненавидя фальшь в голосе.
— Да. Не могу взять её с собой… Ты ей не чужой. Если вернусь — заберу.
— Куда?
— Далеко. В сумке документы и одежда. Список, что можно есть… — Она подняла девочку, поцеловала в лоб и ушла.
— Твоя? — холодно спросила Ольга.
— Она должна была…
Девочка заплакала. Ольга устроила скандал. Брак трещал по швам. В документах он значился отцом. Три дня один возился с ребёнком. На четвёртый Ольга вернулась, пыталась полюбить Катю. Через год узнали — Таня умерла от лейкемии. Когда Кате исполнилось семь, Ольга ушла.
***
Сергей вошёл к дочери и рассказал ей всё, хотя она делала вид, что слушает музыку.
— Я был молод и глуп. Встретил Ольгу, забыл про Таню. А ты… появилась некстати.
— Были же презервативы, — сняла наушники Катя.
— В восемнадцать лет не думаешь, что ошибки остаются навсегда. Подумай об этом.
Утром Катя первая заговорила:
— Ты не можешь вечно меня опекать. Это моя жизнь. Ты не женился снова, потому что боялся ошибиться. Боялся, что никто не полюбит меня, как родную. Ольга не смогла. Но я не твоя собственность. Мама бы меня поняла…
— Но её нет. Я твой отец, и я знаю…
— Я поеду. Ты не остановишь меня. Я люблю Артёма.
Она закашлялась, бросилась к окну, судорожно глотая воздух. Сергею показалось, что онаОн понял, что самое страшное — не ошибки, а страх их совершить, и тихо прошептал: “Поезжай”.