Последние несколько недель мой пятнадцатилетний сын Артём вёл себя странно. Он не грубил и не бунтовал, но стал отстранённым. Возвращался из школы уставшим, молча прятался в комнате и закрывал дверь. Аппетит пропал, а на вопросы, куда идёт или с кем переписывается, вздрагивал. Я решила, что у него первая влюблённость или школьные разборки — обычные подростковые тайны.
Но что-то внутри подсказывало: дело серьёзнее.
Однажды вечером, когда Артём мылся в душе, а его рюкзак лежал на кухне, любопытство пересилило. Я расстегнула молнию. Внутри — учебники, надкусанный батончик и… подгузники. Да-да, целая пачка подгузников второго размера, засунутая между тетрадью по алгебре и толстовкой.
Сердце ушло в пятки. Зачем подростку подгузники? Мысли путались: неприятности? Девушка? Он что-то скрывает?
Я не хотела давить на сына, но и оставлять это без внимания не могла. На следующий день, после того как отвезла его в школу, припарковалась в паре кварталов и стала ждать.
Через двадцать минут Артём вышел через боковые ворота и пошёл в противоположную от школы сторону. Я шла следом, сердце колотилось.
Он шёл минут пятнадцать, свернул в переулки и остановился у обветшалого дома на окраине. Краска облупилась, двор зарос, а одно окно заклеено картоном.
И тут Артём достал ключ и вошёл внутрь.
Я не раздумывала. Подошла к двери и постучала.
Дверь со скрипом открылась — на пороге стоял мой сын с младенцем на руках. Он остолбенел.
«Мама?» — прошептал он.
Я вошла. В комнате было полутемно, повсюду разбросаны бутылочки, соски, на диване — детское одеяло. Девочка лет шести месяцев смотрела на меня большими карими глазами.
«Что происходит, Артём?» — спросила я мягко.
«Её зовут Лиза, — тихо ответил он, покачивая малышку, которая начала хныкать. — Она сестра моего друга Влада. Его мама умерла два месяца назад… внезапно. Отец ушёл давно, родственников нет».
Я села. «А где сейчас Влад?»
«В школе. Мы с ним договорились: он учится утром, я — после обеда. Если бы кто-то узнал, Лизу могли бы забрать…»
Я онемела.
Артём объяснил, как Влад пытался ухаживать за сестрой один, и как они вдвоём навели порядок в этом старом доме. Подростки по очереди кормили Лизу, меняли подгузники, скрываясь от всех.
«Я тратил карманные деньги на подгузники и смесь, — признался сын. — Просто не знал, как тебе сказать».
Я не сдержала слёз. Мой мальчик, такой чуткий и смелый, боялся, что я его остановлю.
Лиза заснула у него на руках, крохотные пальцы сжали его футболку.
«Мы поможем им, — твёрдо сказала я. — Но правильно».
Артём удивился: «Ты не сердишься?»
Я покачала головой. «Нет, сынок. Я горжусь тобой. Но тебе не стоило нести это в одиночку».
В тот же день я созвонилась с соцработником, юристом и школьным психологом. Благодаря их помощи удалось оформить временную опеку для Влада. Мы с Артёмом взяли часть забот о Лизе, пока он заканчивал учёбу.
Было непросто: проверки, комиссии, визиты. Но постепенно всё наладилось.
Артём не пропускал ни одного кормления, научился правильно разводить смесь, укачивал Лизу и даже читал ей сказки забавными голосами, от которых она смеялась.
А Влад, почувствовав поддержку, снова стал улыбаться. Он смог пережить горе, выдохнуть и снова стать подростком — не оставляя сестру, которую любил больше всего на свете.
Однажды вечером я увидела Артёма на диване с Лизой на руках. Она агукала, цепляясь за его пальцы.
«Я не думал, что могу так любить неродного человека», — признался он.
«Ты становишься мужчиной с добрым сердцем», — ответила я.
Иногда жизнь испытывает наших детей так, что мы бессильны их защитить. Но порой они преодолевают эти испытания так, что мы осознаём: они — настоящие герои.
Я думала, что знаю сына. Но не подозревала, насколько он отважен и милосерден.
Всё началось с пачки подгузников в школьном рюкзаке.
А превратилось в историю, которой я буду гордиться всю жизнь.
