**Ненависть**
В тот вечер, выйдя из офиса, я машинально направился к парковке, но тут же вспомнил — машина в сервисе. Сначала расстроился, потом подумал: к лучшему. Толкаться в душном автобусе в час пик не хотелось, и я решил идти пешком. Беспокоило только небо — чёрная туча нависала над Москвой, предвещая ливень.
Я ускорил шаг, свернул на Тверскую. Где-то здесь было кафе, мимо которого проезжал каждый день, но ни разу не заходил. Когда до него оставалось метров пятьдесят, с неба хлынуло. Я едва успел нырнуть внутрь, как за спиной грянул гром — стёкла задрожали.
В кафе было тепло и светло. Заметил свободный столик у окна. Дверь снова распахнулась — вбежали две девушки, смеясь и отряхиваясь от воды. Официантка, высокая брюнетка с усталым взглядом, подошла ко мне.
— Борщ, куриные котлеты и чёрный кофе, — бросил я, даже не открывая меню.
Она кивнула и поспешила к другим гостям. За окном бушевала гроза, бармен прибавил музыку, заглушая шум дождя. Я сидел, смотрел на улицу и думал: хорошо, что застрял здесь. Хорошо, что не надо торопиться домой, оправдываться перед Надей за опоздание.
Мы поженились восемь лет назад. В институте она была весёлой, простой девчонкой, а после свадьбы всё изменилось. Её подруга вышла за бизнесмена, и Надя зациклилась на деньгах. То ей шубу подавай, то бриллианты, то подтяжку лица.
— Надь, ты и так красивая, — убеждал я.
— А буду ещё красивее! — упрямилась она.
Я уговаривал не лезть под нож, говорил, что силикон её только испортит.
— Это ты так думаешь, потому что не можешь обеспечить, — огрызалась Надя.
О ребёнке она и слышать не хотела:
— Расплывусь, ты меня бросишь. Вот когда будешь зарабатывать как человек, тогда и поговорим.
Я молчал. Любил её. А потом мой друг Сашка позвал в бизнес — сулил золотые горы. Я рискнул, ушёл с работы. Первое время всё шло хорошо: сменил старенькую «Ладу» отца на подержанную «Тойоту». А потом налоговая нагрянула, счета заблокировали, конкуренты бизнес развалили. Я остался с нулём.
Надя называла меня лузером. Постепенно её вечные упрёки убили во мне любовь. Я вернулся на старую работу, жил по инерции, не решаясь уйти.
***
В кафе ко мне за столик подсели парень с девушкой. Смотрел на них и вспоминал, как мы с Надей тоже когда-то были такими.
Вдруг у бара поднялся шум. Две студентки отбивались от подвыпившего типа. Он схватил одну и потащил к выходу. Подруга кинулась на помощь, но парень грубо отшвырнул её. Никто не вмешался.
Я встал и перегородил ему дорогу.
— Чего надо? — рявкнул он и тут же зарядил кулаком в лицо.
Я увернулся, ответил тем же. Завязалась драка. В итоге я скрутил его, кто-то вызвал полицию. Девушка схватила меня за руку:
— Быстро отсюда!
Мы выскочили на улицу. Дождь уже стихал. Голова гудела, во рту было кровь. Она повела меня в аптеку, обработала ссадины.
— Спасибо, — пробормотал я.
Мы стояли близко. От неё пахло чем-то лёгким, как весной. Она вдруг покраснела, наши взгляды встретились.
В этот момент в аптеку ворвалась её подруга:
— Катя, такси ждёт!
Я усмехнулся: «Катя…» Но она не ушла. Подруга уехала одна, а Катя осталась со мной.
— Я даже не спросила ваше имя.
— Артём, — ответил я.
Мы пошли по улице, болтая о пустяках. Она только окончила университет, ещё не работала. Я сознался, что женат, но с Надей всё кончено.
— Вижу кольцо, — сказала Катя. — Боялась, что больше вас не встречу.
Мы прошли мимо моего дома, даже не заметив. Я вызвал ей такси, мы обменялись номерами.
Дома Надя набросилась на меня:
— Где был? — Увидела пластырь на лице. — Дрался?!
— В кафе. Заступился за девушку…
— А обо мне так не заботишься, — буркнула она и ушла на кухню.
Я вошёл следом:
— Надь, давай разведёмся.
— Я так и знала! У тебя есть другая! — Она завопила, швырнула в меня тарелку. Я поймал её руку, посуда разбилась.
— Успокойся. Никого нет. Но жить так больше не могу.
На следующий день я съехал.
С Катей мы начали встречаться. Я подал на развод, отказался от общего имущества. После росписи она переехала ко мне. Через месяц Катя сказала, что беременна.
Я был на седьмом небе. Но её родители смотрели на меня с неодобрением: разведённый, старше на десять лет, без жилья. Тем не менее они согласились на свадьбу, подарили Кате однокомнатную.
Беременность протекала тяжело. Катя худела, кашляла, врач разводил руками: «Всё нормально». Но однажды медсестра шепнула мне:
— Это похоже на сглаз.
Она дала адрес старухи, которая «разбирается в таком». Я пошёл.
— Кто-то проклял твою жену и ребёнка, — сказала та, изучив мою ладонь.
Я понял, кто.
На следующий день я ворвался к Наде.
— Забери проклятие! — крикнул я, хватая её за руку.
— Ты спятил?!
— Если с Катей что-то случится, я тебя убью.
Она вырвалась, побледнела:
— Я ничего не делала!
Но в её глазах читался страх. Я ушёл, хлопнув дверью.
Кате стало лучше. Роды были трудные, но сын родился здоровым.
А через полгода позвонила Надя. Просила прийти в онкоцентр.
— Умираю, — прошептала она, когда я вошёл в палату.
Я не узнал её — от прежней Нади осталась тень.
— Прости…
— Давно простил, — сказал я. И это была правда.
Надя умерла ночью. Врач объяснил: наследственность, поздно обратилась.
Её отец предложил мне квартиру. Я отказался. Мы с Катей взяли ипотеку, живём счастливо.
**Вывод:** Ненависть — это яд, который убивает того, кто её носит.
