Щенок
Шурик с мамой жили вдвоем. Папа у Шурика, конечно, имелся, только был он им не нужен. Про отца мальчик пока не задавал вопросов — в детском саду куда важнее игрушки, чем семейные перипетии.
Надежда решила: лучше сыну не знать, что влюбилась она когда-то без памяти в будущего отца, а когда сообщила ему о беременности, тот огорошил новостью — женат. Проблемы в браке есть, но уйти не может, ведь тесть — его начальник. Остаться без работы — не лучшая перспектива, да и Надежде такой мужчина вряд ли нужен. Посоветовал «решить вопрос», пока не поздно, алиментов ей не видать, а если вздумает упрямиться — хуже будет…
Она не стала навязываться, исчезла из его жизни и растила Шурика одна. Мальчик получился славным, и ей этого хватало.
Работала Надежда учительницей начальных классов, а пятилетний Шурик ходил в садик. И больше им никто не был нужен.
После Нового года в школу пришел новый физрук — высокий, подтянутый, улыбчивый. Весь женский педагогический коллектив, преимущественно одинокий, тут же начал строиться и заигрывать. Лишь Надежда не обращала на него внимания, не смеялась над его шутками. Может, поэтому он и заинтересовался именно ею.
Однажды, когда она вышла после уроков, перед ней резко остановился джип. Из машины выпрыгнул физрук и распахнул перед Надеждой дверцу.
— Прошу, — улыбнулся он, кивнув на пассажирское сиденье.
— Мне и пешком недалеко, — растерялась Надежда.
— Садитесь. На машине куда приятнее, даже если рукой подать, — резонно заметил он.
Надежда поколебалась, но села. Физрук захлопнул дверь, устроился за рулем и спросил адрес.
— Не знаю. Знаю только номер садика, — смущенно опустила глаза Надежда.
— Какого садика? — не понял он.
— Куда мой сын ходит, — пояснила она.
— У тебя есть сын? Взрослый? — неожиданно перешел на «ты» физрук.
— Шурик. Ему пять, — ответила Надежда и схватилась за ручку. — Я лучше пойду.
— Постой. Поехали, — завел мотор он.
Надежда закрыла дверь. Пусть подвезет — ничего страшного. Все равно у них ничего не выйдет. Кому нужна женщина с ребенком, когда вокруг столько свободных?
— Ну, если вы не спешите… — вздохнула она.
— Не спешу. Меня никто не ждет. Ни жены, ни детей, — сразу выдал он, избавляя Надежду от лишних вопросов.
— А что так? Характер ужасный? Или обидели так, что теперь стороной обходите серьезные отношения? — ехидно спросила она.
— Ого, колючая. А с виду тихоня. Было и то, и другое. До свадьбы не доходило, и не только по моей вине. Не сложилось. А характер… Да у всех свои тараканы, Надежда Андреевна. У тебя тоже нрав не сахар.
— Жалеете, что подвезли? Ой, сверните во двор, — торопливо попросила она.
Машина остановилась у садика.
— Подожду, — сказал физрук, когда Надежда вышла.
Она задержалась.
— Не стоит. Мы живем рядом. Не хочу, чтобы сын задавал вопросы. Вы понимаете, Никита Сергеевич? — строго посмотрела она, будто на нерадивого первоклашку. — Не ждите.
Она захлопнула дверь и ушла.
Никита Сергеевич Суворов несколько минут сидел в машине, размышляя, затем завел мотор и уехал. Когда через десять минут Надежда вышла с Шуриком, она облегченно вздохнула — и чуть разочарованно. Все ясно. Женщина с ребенком ему не нужна. Ну и ладно. «Нам он тоже не нужен», — подумала она.
Но на следующий день Никита снова ждал у школы.
— Думала, сбежал, узнав про сына? А вот и нет. Садись. В садик? — буднично спросил он.
Надежда улыбнулась и кивнула.
Когда Шурик увидел Никиту, он окинул его оценивающим взглядом — точь-в-точь как мама накануне — и вопросительно посмотрел на Надежду.
— Это мой коллега, Никита Сергеевич. Ну чего встал? Садись, — неестественно бодро сказала она, скрывая неловкость.
Шурик не прыгал от радости. Молча забрался на заднее сиденье и уставился в окно.
— Куда едем? — обернулся к нему Никита.
— Недалеко. Без кресла штраф, — ответила за сына Надежда.
— Тогда в ТЦ. На улице холодно. Шурик, согласен? — весело спросил Никита.
Мальчик не ответил, словно за окном было самое важное в мире. Никита усмехнулся и тронулся.
В школе коллеги многозначительно замолкали, когда Надежда входила в учительскую. А при появлении физрука спешили ретироваться, переглядываясь и криво улыбаясь.
Никита не торопился, проявлял терпение. Пару раз уходил после ужина, а на третий задержался до утра. Надежда спала чутко, поглядывая на часы — боялась, как бы Шурик не застал их врасплох.
— Да ладно, пацан уже большой. Пусть привыкает, — пробормотал под утро Никита, обнимая ее.
Но она выскользнула из объятий и встала. По будням Шурика не разбудишь, а сегодня, как назло, мог проснуться рано.
Когда сын после умывания зашел на кухню, Надежда уже жарила сырники, а Никита сидел за столом.
— Здрасьте, — удивленно сказал Шурик, вопросительно глядя на маму.
— Умылся? Садись завтракать, — улыбнулась она сначала Никите, потом сыну.
Сырники она сначала положила Никите, и только потом Шурику. Мальчик это заметил.
— Приятного аппетита, — налила чай Надежда. — Сколько сахара?
— Два. — Никита не сводил глаз с Шурика. — Давай на скорость? Кто быстрее съест?
— Зачем? — серьезно спросил Шурик.
— Просто так. Настоящий мужик вызов принимает, — Никита откусил сырник, шумно хлебнул чаю.
Шурик жевал медленно, без энтузиазма. Надежда и радовалась его независимости, и грустила — видно, Никита ему не нравился.
— Мама говорила, у тебя скоро ДР. Что хочешь в подарок? Трансформера? Машинку на пульте? — Никита перестал торопиться, попробовал другой подход.
— Щенка,И когда через год они всей семьей — Надежда, Шурик и веселый лохматый Смайл — гуляли в парке, она вдруг поняла, что счастье уже давно нашло их, просто оно было тихим и неприметным, как мокрый нос щенка, тыкающийся в ладонь.
