Вадим распахнул окно и взобрался на подоконник. Тёмная пропасть внизу манила и пугала одновременно.
Жизнь иногда напоминает извилистую лесную тропу. Никогда не знаешь, куда она приведёт, что ждёт за следующим поворотом. Иван Петров даже представить не мог, что сначала потеряет, а потом вновь обретёт своё счастье.
Жениться он не торопился. Искал родственную душу. Когда в кафе увидел Ольгу, сердце ёкнуло – это она. Без раздумий подсел, познакомился. Оказалось, они читают одни книги, смотрят те же фильмы, оба обожают кататься на коньках, мечтают о большой дружной семье.
Всё сложилось, как они хотели, вот только детей не получалось. Ольга лечилась, ездила к врачам, посещала святые места, не теряя надежды. И однажды поверила, что беременна. В больницу не спешила, ждала, чтобы не ошибиться. Только когда живот начал расти, пошла к врачу.
Оказалось, это не ребёнок – опухоль. Каждый раз, приводя Ольгу в онкоцентр, Иван видел в глазах других больных ту же застывшую тревогу. Скоро такой же взгляд появился и у жены.
Иван не отходил от неё ни на шаг. Сначала взял отпуск, потом отпросился за свой счёт, потом врач, сжалившись, выписала ему больничный. Но начальник вызвал и поставил ультиматум: или работа, или увольнение. Иван написал заявление.
День за днём он ухаживал за женой. Держал её за руку, когда та задыхалась, молился, чтобы Бог не разлучал их, забрал его вместе с ней.
Но ничего не помогло. Через три месяца Ольги не стало.
После похорон Иван вернулся в пустую квартиру. Халат жены уже месяц висел на спинке стула. Он всё ждал, что она встанет и наденет его. В прихожей стояли её сапоги, висела дублёнка, купленная прошлой весной по скидке. Куда ни глянь – всё напоминало о ней.
Иван уткнулся в подушку, ещё пахнущую её духами, и зарыдал. Потом сходил в магазин, купил две бутылки водки. Утром встал с трудом. Боль, отпустившая накануне, вернулась с новой силой. Он вылил остатки водки в раковину. Хотя какая теперь разница? Без Ольги жить не хотелось.
Днём ещё как-то отвлекался, но ночью тоска душила. Однажды он стоял у окна, глядя на ночной город. Что его здесь держит? Квартира? Чёрт с ней. Нет ни работы, ни жены, ни детей. Иван распахнул окно и влез на подоконник. Чёрный асфальт внизу манил и пугал. Четвёртый этаж – не так высоко. А если не разобьётся насмерть?
В дверь постучали. На мгновение Иван замер, глядя вниз, потом спрыгнул и пошёл открывать. На пороге стояла соседка.
– Вижу, тоже спать не можешь. Зашла проведать – живой ли. Что-то у тебя слишком тихо. И откуда сквозняк? Окно открыл? Не задумал ли чего? – Она вглядывалась в его лицо с беспокойством.
– Просто проветриваю, – спокойно ответил он.
– Ну ладно. Смотри у меня, не делай глупостей. Выпрыгнешь – никогда Ольгу больше не увидишь. Самоубийство – грех, Бог не позволит вам встретиться в Царстве Небесном.
– Всё в порядке, тётя Галя.
Он еле выпроводил её. Но прыгать расхотелось. Тоже слышал, что самоубийц на том свете не прощают.
Всю ночь не спал, думал. А утром собрал кое-что в сумку и взял фотографию, где они с Ольгой остались вдвоём навеки. Денег не осталось – всё ушло на лечение. Взгляд упал на халат, брошенный на стуле. Иван отвернулся и вышел. Запер квартиру и постучал к соседке.
– Куда собрался? – спросила та, увидев сумку.
– К матери. Не могу здесь оставаться. Сопьюсь.
– Правильно. Надолго? – Она прищурилась.
– Не знаю. Присмотрите за квартирой. – Он протянул ключи. – Мой номер у вас есть, звоните, если что. Пора. – Махнул рукой и быстро спустился по лестнице.
Некоторое время сидел в машине, собираясь с мыслями. Потом завёл двигатель и выехал со двора. На трассе дал газу. Промелькнула мысль – отпустить руль… Но могли пострадать невинные люди.
Двести километров проехал на одном дыхании. Впервые за месяцы почувствовал лёгкость. Родной город встретил грязными узкими улочками. Обычно приезжал летом, когда зелень скрывает убогость. А сейчас – весенняя распутица, лужи, грязь.
Вот и дом. Иван остановился у палисадника. Калинка скрипнула. На крыльцо выбежала мать, всплеснула руками и бросилась к нему.
– Ванюша! Как же так? И не предупредил! Ты один?
Он обнял её, вдохнул родной запах, и сердце сжалось от тепла. Думал, все слёзы выплакал на похоронах, а глаза снова наполнились влагой.
Долго говорили, делились новостями. Мама скорбела об Ольге, утешала сына, старалась накормить повкуснее.
– Хорошо, что приехал. Дома и стены лечат. Чего тебе там одному делать? А помнишь, как из школы бежал…
Её голос убаюкивал. В этом доме не было воспоминаний об Ольге, боль притупилась.
Вечером Иван заметил свет в соседнем окне.
– Мам, а кто там живёт? Тётя Нина же умерла? – спросил он.
– Да Наташа переехала. Год назад развелась. Муж то ли в карты играл, то ли ещё что – посадили его. Вернулась с малышом. А с ней ещё мальчишка, лет десяти. Подобрала по дороге. Сбежал от пьяных родителей. В школу не ходит – документов нет.
Только мне и призналась. Боится, что в опеку настучат и Сашку заберут. А парнишка и так настрадался. Наташа в магазине уборщицей работает. Сашка за её сыном присматривает. Иногда я помогаю. А чем ещё заниматься? Внуков-то нет… – Мать вдруг спохватилась. – Прости, сынок, разболталась.
– Да ничего, мам. Всё правильно.
Ночью Иван долго ворочался. Мысли метались между Ольгой и первой любовью – Наташей. В выпускном она выбрала не его, а Петьку из параллели.
На следующий день увидел её в окно. Наташа почти не изменилась. Но сердце остаИ он вдруг понял, что жизнь, словно весенний ручей, пробивает себе дорогу сквозь лёд прошлого, и нет силы, способной остановить это течение.
