Маленькая семейная история
Шурик с мамочкой жили вдвоём. Отец у мальчика, конечно, имелся, но не нужны они были ему. Пока Шурик не задавал вопросов – в садике дети больше игрушками интересуются, чем отсутствующими родителями.
Авдотья Петровна решила, что сыну не стоит знать, как без памяти влюбилась она в его будущего отца, а когда объявила о беременности, он только тогда и сознался, что женат. Жена – дочь начальника, потому и не уйдёт. А если уйдёт, так без штанов останется – такой-то Авдотье уж точно не нужен. Посоветовал избавиться от ребёнка, пока не поздно – алиментов она не получит. А если заупрямится – хуже будет…
Не стала навязываться. Исчезла и растила Шурика одна. Мальчик вышел славным, и ей того хватало.
Работала Авдотья учительницей начальных классов, а пятилетний Шурик ходил в садик. И никого больше им не требовалось.
После Нового года в школе появился новый физрук. Высокий, подтянутый, улыбчивый. Все незамужние учительницы, а их было большинство, тут же начали заглядываться на него и заигрывать. Лишь Авдотья не поворачивала головы в его сторону, не смеялась над шутками. Может, потому он и обратил на неё внимание.
Однажды, выйдя после уроков из школьных ворот, она увидела перед собой внедорожник. Из машины вышел физрук и распахнул перед ней пассажирскую дверь.
— Прошу, — улыбнулся он, кивнув на сиденье.
— Мне тут и пешком близко, — смутилась Авдотья.
— Садитесь. На машине всё же быстрее, даже если недалеко, — разумно заметил физрук.
Авдотья помялась, но села. Физрук захлопнул дверь, завёл мотор и спросил адрес.
— Я… не помню. Знаю только садик, — смущённо ответила она.
— Какой садик? — не понял он.
— Где мой сын, — пояснила Авдотья.
— У тебя сын есть? Взрослый? — почему-то сразу перешёл на «ты» физрук.
— Шурик. Пять лет, — ответила она и потянулась к ручке. — Я лучше пойду.
— Постой. Поедем, — завёл он машину.
Авдотья закрыла дверь. Ничего страшного, если подвезёт. Всё равно ничего у них быть не может. Кому нужна женщина с ребёнком, когда кругом столько свободных?
— Если не торопитесь… — вздохнула она.
— Не тороплюсь. Жены нет, детей тоже, — сразу выдал он, избавляя её от лишних мыслей.
— А как так? Характер скверный? Женщины не выдерживают? Или вас кто-то обидел, вот и боитесь? — прищурилась Авдотья.
— Ого, какая ершистая. А с виду тихоня. Всё было — и любовь, и обиды. Но до свадьбы не доходило, и не всегда по моей вине. Характер… Да у всех есть недостатки, уважаемая Авдотья Петровна. И у тебя тоже.
— Жалеете, что подвезли? Ой, поверните сюда, — торопливо указала она.
Машина остановилась у садика.
— Подожду, — сказал физрук, когда она вышла.
Авдотья задержалась у машины.
— Не стоит. Живём рядом. Не хочу, чтобы сын вопросы задавал. Вы понимаете, Тарас Викторович? — строго посмотрела она, будто на нерадивого ученика. — Не ждите нас.
Она ушла, а Тарас Викторович Зайцев ещё минуту сидел за рулём, размышляя. Потом завёл мотор и уехал. Когда Авдотья вышла с Шуриком за руку, вздохнула с облегчением и лёгкой досадой. Всё ясно. Женщина с ребёнком ему не нужна. И ладно. «Нам он тоже не нужен», — подумала она.
Но на следующий день Тарас снова ждал у школы.
— Думала, сбежал, узнав про сына? Как бы не так. Садись. В садик? — буднично спросил он.
Авдотья улыбнулась и кивнула. Когда она подвела к машине Шурика, тот внимательно посмотрел на Тараса, потом на мать.
— Мой коллега, Тарас Викторович. Ну, чего встал? Садись, — неестественно бодро сказала Авдотья.
Шурик не прыгал от радости. Сосредоточенно забрался на заднее сиденье и уставился в окно.
— Куда едем? — обернулся к нему Тарас.
— Недалеко. Без кресла могут оштрафовать, — ответила за сына Авдотья.
— Тогда в ТЦ. На улице холодно. Шурик, согласен? — весело спросил Тарас.
Шурик молчал, будто за окном было что-то важнее разговоров. Тарас усмехнулся и тронулся с места.
В школе все перешёптывались, когда Авдотья заходила в учительскую. А при виде физрука поспешно выходили, переглядываясь.
Тарас не торопился, проявлял терпение. Дважды уходил после ужина, а на третий раз остался до утра. Авдотья спала плохо, боясь, что Шурик проснётся и увидит их вместе.
— Да ладно, пацан смышлёный. Пусть привыкает, — пробормотал Тарас под утро, притягивая её к себе.
Но она выскользнула из объятий и встала. В будни Шурика не добудишься, но сегодня мог проснуться рано. Когда он после умывания зашёл на кухню, Авдотья уже жарила сырники, а Тарас сидел за столом.
— Здравствуйте, — удивился Шурик, глядя на мать.
— Умылся? Садись завтракать. — Она улыбнулась сначала Тарасу, потом сыну.
Положила сырники сначала Тарасу, потом Шурику. Мальчик это заметил.
— Приятного аппетита, — налила чай. — Сколько сахару? — спросила Тараса.
— Две. — Тарас не сводил глаз с Шурика. — Ну что, кто быстрее съест?
— Зачем? — серьёзно спросил Шурик.
— Так, для интереса. Мужчины любят соревноваться. Ну? — Тарас откусил сырник.
Шурик ел медленно, не поддаваясь на провокацию. Авдотья радовалась его стойкости, но и досадовала — видно, Тарас ему не нравился.
— Мать говорила, скоро день рождения. Чего хочешь? Машинку? Трансформера? — пытался найти подход Тарас.
— Щенка, — ответил Шурик.
— Электронного? Это для малышей, — разочаровался Тарас.
— Живого, — презрительно посмотрел Шурик.
— Мы уже говорили. Щенка надо выгуливать, за ним убирать. Мы целый день на работе, — вмешалась Авдо**Окончание:**
И когда щенок, которого Шурик назвал Рыжиком, впервые радостно лизнул ему лицо, Авдотья поняла, что счастье — это не тот, кто приходит с букетами и пустыми обещаниями, а тот, кто уже здесь, рядом, смотрит на неё преданными глазами и не просит ничего взамен.
