Столовая гудела от разговоров учеников, звонких голосов, стука подносов и шипения автомата, который в очередной раз отказался принимать монеты. Обычный морозный декабрьский день в школе «Берёзка». Большинство ребят кучковались за столиками, смеялись, угощали друг друга и жаловались на уроки.
Но учителя Михаила Петровича Соколова интересовал не шумный зал.
Он смотрел на мальчика у автомата с едой — одинокого, дрожащего под потертой толстовкой, дрожащими пальцами пересчитывающего мелочь. Что-то в его позе, сгорбленных плечах, взгляде, избегающем встречи с чужими глазами, тронуло сердце пожилого педагога.
— Подойди-ка сюда, дружок, — позвал его Михаил Петрович, поднимаясь со стула.
Мальчик замешкался. Осторожно повернулся. Его большие настороженные глаза на мгновение встретились с взглядом учителя, но тут же опустились в пол.
— Составь мне компанию, — добавил Соколов с доброй улыбкой. — Присаживайся.
Мальчик колебался. Голод и гордость боролись в нём. Но через несколько секунд голод победил. Он кивнул и последовал за учителем к столику.
Михаил Петрович заказал вторую порцию борща, бутерброд с колбасой и стакан горячего чая. Не делая из этого события, просто поставил поднос перед мальчиком. Тот пробормотал «спасибо» и принялся есть так, будто не ел горячего уже несколько дней.
— Как тебя зовут? — спросил учитель, прихлёбывая чай.
— Ваня, — ответил мальчик между глотками.
— Очень приятно, Ваня. Я Михаил Петрович. Раньше преподавал здесь, сейчас на пенсии, но иногда помогаю с уроками.
Ваня кивнул. — Я тут не учусь.
Учитель удивился. — Да?
— Просто зашёл погреться.
Правда повисла в воздухе между ними, тяжёлая, но невысказанная. Михаил Петрович не стал расспрашивать. Просто улыбнулся и сказал: — Если проголодаешься — заходи.
Они поговорили немного. О пустяках. Этого хватило, чтобы растопить лёд. Когда трапеза закончилась, Ваня встал.
— Спасибо, Михаил Петрович, — тихо сказал он. — Я не забуду.
Учитель снова улыбнулся. — Береги себя, сынок.
И с этими словами Ваня исчез за дверью.
*****
СЕМЬ ЛЕТ СПУСТЯ
За окном маленькой обветшалой квартиры на улице Липовой выл зимний ветер. Внутри, у окна, сидел Михаил Петрович, закутанный в старый свитер, с пледом на коленях. Батареи не горели уже несколько дней, а хозяин дома не отвечал на звонки. Руки, когда-то твёрдо державшие мел, теперь дрожали от холода и возраста.
Жизнь его текла тихо. Родных рядом не было. Только небольшая пенсия да редкие визиты бывших учеников.
Дни казались длинными, ночи — бесконечными.
В тот день, потягивая остывший чай, он вздрогнул от стука в дверь. Мало кто его навещал.
Медленно, шаркая тапочками по потёртому линолеуму, он подошёл к двери. Когда открыл её, глазам не поверил.
На пороге, в снегу, стоял высокий молодой человек в тёплом пальто. Волосы аккуратно зачёсаны, а в руках — большой подарочный набор.
— Михаил Петрович? — голос парня дрогнул.
— Да? — пожилой учитель пригляделся. — Мы знакомы?
Молодой человек улыбнулся. — Вы наверняка не помните меня. Я не учился в вашей школе, но семь лет назад вы накормили в столовой замёрзшего мальчишку.
Глаза Михаила Петровича расширились, в них мелькнуло понимание.
— Ваня?
Парень кивнул.
— Боже мой… — учитель отступил в сторону. — Заходи, пожалуйста!
Ваня переступил порог и сразу же почувствовал холод. — У вас не топят, — нахмурился он.
— Да, собирался вызвать мастера, но… — учитель махнул рукой.
Ваня поставил корзину на стол и тут же достал телефон. — Больше об этом не беспокойтесь. У меня есть знакомый сантехник. Приедет в течение часа.
Михаил Петрович хотел возразить, но Ваня мягко, но твёрдо перебил:
— Вы когда-то сказали мне беречь себя. Теперь моя очередь позаботиться о вас.
В корзине оказались свежие продукты, тёплые перчатки, носки, новое электрическое одеяло и открытка.
Руки учителя дрожали, когда он открыл её.
«Спасибо, что увидели меня, когда остальные проходили мимо, — было написано там. — Ваша доброта перевернула мою жизнь. Я хочу отблагодарить вас не только сегодня, но и всегда».
Глаза Михаила Петровича наполнились слезами.
— Я никогда не забыл тот обед, — тихо сказал Ваня. — Тогда я был бездомным, напуганным и голодным. Но вы отнеслись ко мне как к человеку. Это дало мне надежду.
Учитель с трудом сглотнул ком в горле. — Чем ты занимался все эти годы?
— Вскоре после той встречи я попал в приют для подростков, — объяснил Ваня. — Они помогли мне встать на ноги. Я усердно учился, получил стипендию, окончил юридический факультет. Уже устроился на первую работу.
— Это потрясающе, — голос Соколова дрожал.
Ваня улыбнулся. — Я давно вас искал. В школе подсказали, где вы живёте.
Они просидели несколько часов, разговаривали и смеялись, как старые друзья. Когда приехал сантехник, Ваня сразу же расплатился с ним. А ещё договорился о еженедельной уборке и доставке продуктов.
— Считайте это инвестицией, — подми— Вы поверили в меня, когда я сам в себя не верил.
*****
МЕСЯЦ СПУСТЯ
Квартира Михаила Петровича преобразилась – в ней стало тепло, светло, холодильник теперь не пустовал, а по субботам Ваня приходил с книгами, домашними пирогами и новыми историями, и старый учитель, глядя на него, думал, что обрёл внука.
