В городе снег почти растаял, только на кладбище лежал серый, осевший. Антонина долго блуждала между могил, пока не нашла родителей. Они лежали рядом, хотя отца не стало ещё в её школьные годы.
Оградку поставили общую. Мама умерла три года назад. На памятник Антонина выбрала фото, где они с отцом выглядели ровесниками — такими, какими запомнила их в детстве.
Она недавно вышла на пенсию, московскую квартиру оставила сыну, а сама вернулась в родной город. Привела в порядок мамину квартиру, а утром поехала на кладбище.
— Прости, мама, что тогда сбежала в Москву. Не могла иначе. Спасибо, что не держала, — она смахнула с плиты комья снега.
Постояла ещё немного, прошептала «прощайте» и пошла назад, по своим же следам. Уже у выхода чёткий голос окликнул её:
— Антонина?
Она обернулась. Перед ней стоял незнакомый седой мужчина.
— Вы ко мне?
— Ты не узнала? Санька Громов.
Она присмотрелась — и вдруг вспомнила.
— Изменился, — сказала и сама удивилась, что улыбнулась.
— А я тебя сразу узнал, хоть не видел… — он задумался, — тридцать лет.
— Тридцать два, — поправила она.
— Ты совсем не изменилась. К родителям? — он кивнул в сторону могил.
— Да. А ты?
— К Людмиле. — Он отвел взгляд.
— Людмила умерла?
Зла Антонина не держала. Обида давно выцвела. Осталась лишь тяжёлая жалость.
— Полгода назад. Рак. Мучилась. Я теперь один, — голос его дрогнул, но лицо оставалось спокойным.
— Детей не было?
— Не случилось. А ты? С мужем приехала?
— Одна. Квартиру в Москве сыну оставила, а сама вернулась.
Они дошли до ворот.
— Я тебя задержал, — спохватилась Антонина.
— Да я уже от могилы шёл. К маме зайду в другой раз. А то вдруг ты опять испаришься? — он усмехнулся.
Автобус как раз отъезжал.
— Пропустила, теперь жди, — вздохнула она.
— Я на машине. Подвезу.
Ехать с ним не хотелось, но и ждать у кладбища тоже. Села в холодный салон. Он завёлся, включил печку. Проехали мимо пустыря — будущего кладбища, мимо хлипких домишек. Антонина всегда удивлялась: как можно жить рядом с мёртвыми?
— Столько лет прошло, а я так и не понял, — нарушил тишину Санька. — Почему ты сбежала тогда? Людмила сказала, что беременна. Потом выяснилось — врала. Но я уже женился. Поздно было. А ты… зачем?
Она удивлённо взглянула на него.
— Ты до сих пор не догадался? Мне было всё равно, с кем и куда, лишь бы уехать.
— Как это? — он резко повернулся, машина дёрнулась на скользкой дороге.
И она рассказала.
***
Бывает странная дружба: один тянет, другой вешается. У Антонины и Людмилы было именно так. Антонина пришла в новую школу — тихая отличница, мишень для насмешек.
Людмила, самая красивая в классе, взяла её под крыло. Гуляли вместе, делали уроки. Людмила списывала, Антонина покрывала.
Благодаря ей Антонина стала своей. А за Людмилой бегал нескладный Санька Громов. Над ним смеялись все, особенно она.
— Зачем так? Он же хороший, — защищала его Антонина.
— Вот когда станет мужчиной, тогда и посмотрю, — отмахивалась Людмила.
Они мечтали о будущем.
— Я не останусь в этой дыре. Поеду в Москву. Давай со мной?
— Нет. Маму одну не брошу.
— Ну и гни тут, как твоя мамаша, — фыркнула Людмила. — А я выйду замуж за миллионера.
— Они там тебя с руками отрывают, — пробормотала Антонина, но в душе верила: так и будет.
Белокожая брюнетка с зелёными глазами — Людмила была красива, как кинозвезда.
В институт она не поступила. Пошла на парикмахера. Отец сказал: «Или учёба, или домой».
— Антон, приезжай в Москву. Здесь одни стервы, — жаловалась она по телефону.
— Сама возвращайся.
— Ни за что.
Антонину мама воспитывала строго. Краситься запрещала. Перед вечеринками Антонина бежала к Людмиле — подводила глаза. Главное — смыть до дома.
— Будь независимой. Мужчины ненавиИ когда за ней захлопнулась подъездная дверь, она впервые за тридцать два года почувствовала, что наконец-то свободна.
