**31 декабря, вечер**
Последний день каникул. Мороз смягчился, солнце, хоть и низкое, слепило глаза, напоминая, что весна не за горами. День понемногу прибавлялся.
Мы с Артёмом решили вырваться на каток — надо же согнать лишние килограммы, набранные за праздники. Народу было полно. Лёд блестел, из динамиков гремела музыка, морозный воздух бодрил.
Коньки остро заточены — скользили легко, даже несмотря на шероховатость. В этом году мы катались впервые: то снег мешал, то оттепель превращала лёд в кашу. Лишь после Рождества всё наладилось.
После пары кругов для разминки начали дурачиться. Тут Артём заметил её. Девушку в белой пуховке и такой же шапке с помпоном. Она цеплялась за бортик, ноги разъезжались, было видно — впервые на коньках.
Мне стало и смешно, и жалко. Артём болтал с какими-то девчонками, так что я подкатил к ней.
— Хочешь, научу? Это не так сложно.
Она не успела ответить — нога резко съехала, и она чуть не грохнулась на спину. Я успел подхватить.
— Спасибо… — её голос будто обжёг меня.
Сердце застучало, по спине побежали мурашки.
— Отпусти бортик, иначе не научишься. Держись за меня.
— Боюсь… — прошептала она.
— Падать всё равно будешь. Но я тебя не пущу.
Она вцепилась в мою руку, но второй всё ещё держалась за ограждение.
— Так, хорошо. Теперь оттолкнись одной ногой, скользи на другой. Не на носок! Молодец! Теперь вторую…
Она осторожно сделала несколько шажков, наконец отпустила бортик. Это было далеко от катания, но я её хвалил.
— Расслабь колени. Теперь скользи, не шагай.
Она рассмеялась — звонко, заразительно. Сердце ёкнуло.
Потом она всё же упала — я снова подхватил. Но мы медленно двигались вдоль катка, пока она не взмолилась:
— Всё, не могу! Ноги дрожат…
— Для первого раза — отлично. Завтра будешь охать. Меня, кстати, Игорь зовут.
Она подняла глаза — густые ресницы, румянец на щеках, полуоткрытые губы… В груди стало тепло и смутно.
— А я — Лидия.
От её имени голова закружилась.
Она вся повисла на моей руке, и мне хотелось, чтобы этот путь никогда не кончался.
В раздевалке она плюхнулась на лавку.
— Дай номерок, принесу вещи.
— Там пакет с сапогами…
Когда вернулся, предложил:
— Помочь снять коньки?
Она посмотрела синими глазами — будто ток прошёлся по коже.
— Я сама.
Я стоял как вкопанный, не в силах отвести взгляд.
— Вот ты где! — Артём хлопнул меня по плечу. — Кто это?
— Лидия. Для первого раза — отлично катается.
— Красивая, — шепнул он мне. — Ещё походим?
— Иди сам. Я её провожу.
— Да он от тебя без ума, — засмеялся предатель.
— Без ума, — согласился я. — Может, в кафе? Кофе или шоколад?
Без коньков она казалась хрупкой. Улыбнулась — сердце подпрыгнуло.
Мы вышли из парка, зашли в уютное кафе с мягким светом и ёлочными ветками на столиках. Она поморщилась, садясь.
— Что-то болит?
— Нога. Упала…
Я кивнул. Понятно, на что приземлилась.
— Холод надо приложить.
— Вроде уже приложилась, — мы рассмеялись.
— Через пару дней пройдёт. Но чтобы научиться — надо тренироваться. Может, в выходные снова на каток?
— Мы с подругой хотели… но она заболела.
От кофе стало тепло. От её взгляда — ещё теплее.
Мы начали встречаться. По выходным я учил её кататься.
Однажды мама спросила:
— Когда познакомишь? Кто она?
— В субботу придёт. Не готовь ничего особенного.
— Значит, в субботу, — кивнула она задумчиво.
Лидия волновалась перед домом:
— А если я не понравлюсь?
— Мои родители — обычные люди. Я с тобой.
Мама встретила улыбкой. За столом разговор пошёл легко, но отец пристально смотрел на Лидию.
— Где живёшь? Учишься?
— На филфаке. Мама — учительница в Пскове.
Отец вдруг побледнел.
— Мечтаешь преподавать?
— Нет, хочу в журналистику.
Весь вечер он молчал.
— Твой отец меня невзлюбил, — вздохнула Лидия, когда я провожал её.
— Наоборот. Не сводил глаз. Я даже ревновать начал.
Дома отец ждал меня на кухне.
— Поговорить надо, сын.
Его взгляд встревожил меня.
— Она… очень похожа на свою мать. Когда мне было чуть больше твоего, я был в командировке в Пскове. Там познакомился с женщиной…
Я перебил:
— Только не говори, что она моя сестра.
— Нет. Я был женат, у нас уже был ты. Я обещал приехать к ней, но… исчез. Скажи, сколько Лиде лет?
— Двадцать. День рождения — шестого июля.
Отец выдохнул:
— Разница больше трёх лет. Я был в Пскове в августе. Я не её отец.
Меня будто обухом ударило.
— Её мать зовут?
— Татьяна Ивановна.
— Забудем этот разговор. Никому не надо знать.
— А если она узнает тебя?
— Прошло больше двадцати лет. Даже если узнает — не станет кричать на весь свет.
— Ты чуть не убил меня этим рассказом.
— Жизнь длинная, сын. Не повторяй моих ошибок.
Он ушёл. Я сидел, прокручивая его слова. Если бы Лида оказалась сестрой…
Но нет. Всё обошлось.
Мы поженились летом. Её мать, если и узнала отца, не подала вида. Избегала разговоров.
Тени прошлого длинны. Никогда не знаешь, когда они настигнут.
