Один шаг до счастья
С самого детства Арина была миловидной. Невысокая, с русой косой, стройной фигурой и лицом, словно с открытки. После университета осталась работать в Санкт-Петербурге. Но с личной жизнью не складывалось. Мужчины вокруг крутились, вот только замуж звать никто не спешил. А ей уже почти тридцать.
Сначала смеялась, что время ещё есть. Потом задумалась. Время, как водится, шутник недобрый.
— Может, сглазил кто? Вспомни, кому дорогу перешла? — спрашивала мамина подруга на прошлых новогодних посиделках.
— Никому я дорогу не переходила, чужого не брала, семьи не ломала, — твёрдо ответила Арина.
— Значит, сильно позавидовали, — уверенно заключила тётя Катя.
С этим Арина не спорила. Бывало, завидовали — ещё в школе девчонки шептались. А парни так и вились вокруг. Училась хорошо, но любовь откладывала на потом.
Мать растила её одна. Жили скромно, но без нужды. Мама отлично вязала. У Арины были целые сундуки тонких, ажурных, тёплых и ярких кофточек. Мама продавала свои работы на заказ.
— Что за речи, Катя? Ухажёров у неё хоть отбавляй. Выбирай — не хочу. Главное — не торопиться, — защищала дочь мама.
— Вот именно — ухажёры. А нужен муж, в крайнем случае — хороший любовник, — не унималась тётя Катя.
— Да какая разница? — нахмурилась мать.
Ей и в голову не приходило, что её умница дочь станет чьей-то любовницей.
— Разница в штампе в паспорте, особенно если дети появятся. Иной любовник мужа стоит… — И тётя Катя в сотый раз начинала рассказ, как завела себе покровителя, который и квартиру купил, и сына в институт устроил… А своего пьяницу-мужа выгнала.
После этого Арина твёрдо решила — больше не поедет к маме на Новый год. Надоели эти разговоры. Лучше одна. А праздник уже на носу.
Арина шла, смотря под ноги, чтобы не поскользнуться. Отошла в сторону, пропуская женщину с коляской.
— Арина! — вдруг вскрикнула та и остановилась. — Не узнаёшь? Я Лена Соколова, теперь Кузнецова! — радостно сообщила она.
— Лена… — Арина натянуто улыбнулась. — Тебя не узнать. В Питере живёшь? Давно?
— Уже три года. Надо же, как удачно встретились! Я слышала, ты… — Лена явно собиралась засыпать её вопросами.
— Твой? — поспешила перевести тему Арина. Матери обожают хвастаться детьми. — Можно посмотреть?
— Конечно! Это моя дочка, — в голосе Лены зазвучала гордость, взгляд смягчился.
Арина наклонилась над коляской. Под капюшоном, среди белых кружев, в голубой вязаной шапочке спало маленькое чудо. Длинные ресницы лежали на пухлых щеках, губки бантиком. От ребёнка пахло молоком, сонным теплом и нежной детской кожей.
— Красивая. В папу? — спросила Арина.
— Да! Когда она родилась… — Лена оживилась.
— Извини, я спешу. Ещё увидимся, — Арина поспешно зашагала прочь.
Настроение испортилось. «Ну надо же, в таком огромном городе встретить именно её! В школе была серой мышью, незаметной. А теперь — замужем, в Питере, с ребёнком. И счастье из глаз так и брызжет. А где же моё? Годы идут, а я одна…»
В раздумьях дошла до дома. Ёлку нарядила ещё неделю назад. Сначала радовалась, а теперь раздражала. Напоминала, что праздник скоро, а встречать не с кем.
Только переоделась и поставила чайник, как зазвонил телефон. Виктор.
— Ты дома, солнышко? Скоро буду, — сказал он.
Арине захотелось соврать, что у подруги. Чувства давно остыли, осталась привычка. Он развёлся, и Арина тут ни при чём, но с бывшей женой жил в одной квартире — «ради дочки», как он объяснял.
Арина вздохнула, ответила, что дома, и пошла готовить ужин. Через полчаса Виктор приехал с подарком.
— Вот, солнышко. А то вдруг не успею до Нового года. На работе завал, с дочкой на ёлку обещал сходить… — отчитывался он, пока раздевался.
Арину его дела не волновали. Но подарку обрадовалась. В пакете — красное кружевное бельё и бархатный футляр. В нём золотая цепочка с подвеской в виде сердца.
— Спасибо! — чмокнула его в щёку. — Очень красиво.
Настроение улучшилось.
— Ужинать не буду. Прости, не предупредил, — Виктор потянул её в комнату…
Было хорошо, но мало. Он долго целовал её, потом встал и стал одеваться.
— Сколько лет твоей дочери? — вдруг спросила Арина.
Она сидела на кровати, прикрывшись пледом.
Виктор замер с брюками в руках, уставившись в потолок, будто там искал ответ. Одну ногу уже просунул в штанину. Вторая нога неприятно поразила Арину. Чёрный носок резко контрастировал с бледной, синеватой кожей с редкими волосками. Нога выглядела холодной и неприятной, как у ощипанной курицы. Арина отвернулась, жалея, что спросила. И что она в нём находила? Сколько времени вместе, а только сейчас заметила, какие у него противные ноги. А ведь когда-то готова была за него замуж выйти, если бы позвал.
— Десять, кажется. Точно, десять, — сказал Виктор, натягивая штаны.
Арина вспомнила себя в десять — худенькую, с косичками и большими глазами. Отец ушёл, когда ей было семь. Дочку Виктора ей стало жалко.
Когда он ушёл, поцеловав на прощание, она смяла постель и отнесла бельё в стиральную машину, а сама встала под душ. «Всё, хватит. Пусть живёт с семьёй».
В выходной Арина выспалась, позавтракала и пошла за подарком маме. Поедет первого или второго января. Пряжу купила, но нужно что-то ещё. Сапоги, например. У них с мамой одинаковый размер. Шла и вспоминала вчерашнюю встречу с Леной.
«Даже Ленка, серая мышь, замужем. А я бы хорошей женой была. Готовлю, вяжу. Сколько бы вещей ребёнку связала… Почему у одних счастье есть, а других обходит? Я же не мечтаю о красавце-миллионереНо оказалось, что счастье уже ждало её — в тёплом свете дома, в смехе сына, который тянул к ней ручки, и в любимых глазах Егора, обещавших, что всё только начинается.
