Морозным январским вечером 1991 года вьюга выла над заснеженными холмами Березовки, тихой деревушкой, утонувшей в белоснежных сугробах.
Я сидела у печки, кутаясь в шерстяной плед, когда вдруг услышала стук — резкий, торопливый, совершенно неуместный в такую непогоду.
«Иван», — прошептала я, толкая мужа локтем, — «кто-то у двери».
Он пробормотал сквозь сон: «В такую метель? Наверное, ветер».
Но стук повторился — настойчивый, словно требующий ответа.
Накинув платок, я подошла к двери, колеблющийся свет керосиновой лампы бросал золотистые тени на деревянные половицы. Свет давно погас — еще вечером оборвало провода.
Когда я распахнула дверь, сердце замерло в груди.
На пороге стояла молодая женщина. Лет двадцати, не больше. Ее нарядное пальто было припорошено снегом, щеки пылали от холода. В руках она бережно держала сверток.
Слезы блестели в ее глазах. «Пожалуйста», — прошептала она еле слышно. — «Он в безопасности. Просто любите его».
Не успела я промолвить слово, как она осторожно передала сверток мне в руки и растворилась в снежной круговерти.
Я крикнула ей вслед, но ответом был только вой ветра.
Я застыла на пороге, сжимая в дрожащих руках маленький сверток. Иван подошел молча, пораженный увиденным.
Внутри, развернув одеяло, мы увидели его — младенца. Красивого, здорового мальчика.
Его кожа была теплой, дыхание ровным. На шее малыша висел крошечный золотой медальон с выгравированной буквой «М».
Мы не знали, кто он. Не понимали, почему она выбрала нас. Но в тот миг, когда его глазки встретились с нашими, мы ощутили одно:
Это был дар свыше.
Мы назвали его Мишей.
И с той самой ночи любили его, как родного.
Мы не искали ту женщину. Было ясно — какой бы ни была причина, она совершила самый самоотверженный поступок, отдав ребенка в руки тех, кто сможет подарить ему тепло и заботу.
Мы растили Мишу в нашем маленьком доме среди лесов, книг и доброты. Он обожал животных. Задавал умные вопросы. Мастерил игрушки вместе с Иваном, а по вечерам мы читали сказки под мерцание звезд.
Его голубые глаза сияли любознательностью. Смех разносился по всей деревне. Соседи души в нем не чаяли — никто и никогда не спрашивал, откуда он взялся. Для всех он был просто любимым ребенком.
Шли годы. Миша вырос в доброго, отзывчивого парня. В школе помогал младшим, дома рубил дрова, чинил забор, перечитал все книги в нашей скромной библиотеке.
Он был счастьем. Настоящим чудом.
А потом однажды весенним утром, когда Мише исполнилось семнадцать, перед домом остановился черный автомобиль.
Из него вышли два строгих мужчины в дорогих костюмах, с портфелями и вежливыми улыбками.
«Супруги Соколовы?» — спросил один.
Иван насторожился: «Да».
«Мы представляем интересы семьи Волковых», — продолжил незнакомец. — «Это прозвучит неожиданно, но мы полагаем, что ваш сын Миша может быть с ними связан. Можно войти?»
За чаем они рассказали нам историю.
Много лет назад дочь известной семьи приняла тяжелое решение — спасти своего ребенка, оградив его от тягот своей судьбы. Без скандалов, без вражды — просто из любви, чтобы дать ему шанс на другую жизнь.
Недавно, благодаря частному расследованию и признанию одной из приближенных, они выяснили, что той зимней ночью ребенка могли привезти в Березовку.
«Когда мы услышали о медальоне с буквой „М“», — сказал один из них, — «у нас не осталось сомнений».
Я достала из шкатулки тот самый медальон, бережно хранимый все эти годы.
Они кивнули: «Да, это он».
Мы были потрясены — но не испугались. Миша уже был тем, кем мы мечтали его видеть. Ничто не могло изменить нашей любви.
Вечером мы рассказали ему всю правду.
Он слушал молча, вникаяПотом он тихо улыбнулся и сказал: «Значит, меня подарили дважды — тогда, в метель, и сейчас, когда открылась правда».
