— Да ты совсем рехнулся, Дима! Это моя комната! — Виктор Петрович застыл в дверях, сжимая в кулаке ключи, и глазам своим не верил.
— Была твоя, дядя Витя, — парень даже глаз не оторвал от телефона, развалившись на диване. — Теперь моя. Мама разрешила.
— Какая ещё мама?! — взорвался Виктор Петрович. — Я тебе не дядя! И где моя кровать? Где мои вещи?!
Дима пожал плечами, не отрываясь от экрана.
— Кровать на балкон вынесли, вещи в коробки. Мама сказала — тебе и там нормально будет.
Виктор Петрович почувствовал, будто пол ушёл из-под ног. Он прожил в этой хрущёвке двадцать лет, эта комната была его уголком, его крепостью. А теперь какой-то мажористый пацан здесь распоряжается, будто у себя дома.
— Света! — рявкнул он, направляясь к кухне. — Света, иди сюда немедленно!
Жена вышла, вытирая руки об фартук. Ни капли смущения на лице.
— В чём дело, Витя? Что ты орёшь?
— В чём дело?! — Виктор Петрович трясся от злости. — Твой сынок мой угол захватил! Мои вещи — на балкон! Это как вообще?!
— Витя, успокойся, — Света говорила тихо, но твёрдо. — Дима в универ поступил, ему место для учёбы нужно. А ты мужик взрослый — потерпишь. На балконе ничего, я постельку сделала.
— На балконе?! — Виктор Петрович не верил ушам. — Свет, ты что, с катушек? Это моя квартира! Я тут прописан!
— Наша квартира, — поправила жена. — И Дима теперь тут живёт. Постоянно.
Виктор Петрович опустился на табурет. Когда два года назад он женился на Свете, та сказала, что есть сын, который живёт с отцом. Парень иногда на выходные приезжал, вёл себя тихо, проблем не создавал. Виктор Петрович даже думал, что, может, сдружатся.
— Почему ты мне ничего не сказала? — спросил он устало.
— А что говорить? — Света присела напротив. — Дима взрослый, ему своя комната нужна. А ты как-нибудь приноровишься.
— Приноровишься… — Виктор Петрович усмехнулся. — Свет, я в ночную смену работаю, мне высыпаться надо. На балконе зимой дубак, летом — парилка.
— Ничего, привыкнешь. Дима мальчик хороший, шуметь не будет.
Виктор Петрович посмотрел на жену. Два года назад она казалась ему спасением. После развода с первой женой, которая утащила дочь в Питер, Света стала для него глотком воздуха. Приятная женщина под пятьдесят, бухгалтер, с мягким характером и умением печь умопомрачительные пироги. Познакомились в парке — она голубей кормила, он газету читал.
— У меня сын есть, — предупредила она тогда. — С отцом живёт, но иногда ко мне приезжает.
— Не проблема, — ответил Виктор Петрович. — Я к детям нормально.
И правда нормально. Свою дочь Катю видел редко, бывшая не особо позволяла. Дима поначалу парень казался ничего — вежливый, спокойный.
— Слушай, Свет, — Виктор Петрович попробовал спокойнее. — Может, как-то по-другому? Дима в зале на диване-кровати, а комната моя останется?
— Нет, — жена мотнула головой. — Диме учиться надо, ему тишина. А ты только телевизор таращишь.
— Только телевизор… — Виктор Петрович почувствовал, как внутри что-то щёлкнуло. — Свет, я после вахты еле на ногах стою, мне отдых нужен.
— Ты эгоист, Витя. Думаешь только о себе. А у меня сын, я должна о нём заботиться.
Виктор Петрович встал и вышел на балкон. Там, среди коробок, стояла его кровать. Балкон застеклён, но всё равно сквозняк гулял. Он сел на край и схватился за голову.
Вечером Дима вышел на кухню ужинать. Виктор Петрович сидел за столом, пил чай.
— Давай поговорим, Дима, — начал он миролюбиво. — Как мужики. Может, найдём решение?
— Какое ещё решение? — Дима достал из холодильника кефир. — У меня своя комната, у вас своя. Всё честно.
— Моя — на балконе, — заметил Виктор Петрович.
— Ну и что? Зато у вас со Светой больше места.
— Дима, я понимаю, учёба — это важно. Но так с людьми не поступают. Можно было обсудить.
— Что обсуждать? — Дима усмехнулся. — Вы мне не родня. Света — мама, а вы так… временный.
— Временный? — Виктор Петрович насторожился.
— Ну а что, думаете, навек? — Дима пожал плечами. — Мама ещё молодая. Может, кого получше найдёт.
Виктор Петрович почувствовал, как кровь ударила в голову, но сдержался.
— Дима, я уважаю тебя и твою мать. Но квартира всё же моя.
— Да бросьте, — Дима зевнул. — Теперь общая. По закону.
Виктор Петрович понял — разговор бесполезен.
На следующий день он снова попробовал поговорить со Светой.
— Свет, серьёзно. На балконе нереально спать. Давай хоть временный вариант найдём?
— Витя, хватит ныть, — жена даже не подняла глаз от плиты. — Дима учится, ему нужны условия. А ты мужик — потерпишь.
— Потерпишь? — Виктор Петрович не выдержал. — Свет, я на заводе начальник смены! Если я засну за пультом — может ЧП случиться!
— Не драматизируй, — Света помешала борщ. — Подумаешь, на балконе поспал.
— Там сквозняк! И холодно! И почему я должен ютиться в своей же квартире?!
Света повернулась, и он увидел в её глазах лёд, которого раньше не замечал.
— Потому что у меня сын. И он важнее твоего удобства.
— Свет…
— Всё, Витя. Тема закрыта. Не нравится — вали.
Виктор Петрович смотрел на жену и не узнавал. Куда делась та женщина, что гладила ему рубашки и спрашивала, как дела? Которая смеялась над его шутками и грела ему ноги холодными вечерами?
Через неделю он пришёл с работы и увидел — в его бывшей комнате замок поменяли. Дима сидел за компом, даже не взглянул.
— Зачем замок? — спросил он у Светы.
— Дима попросил. Говорит, тыВот так Виктор Петрович, взвалив на плечи потрёпанный чемодан, вышел из подъезда в холодный осенний вечер, так и не поняв, когда же его жизнь свернула не туда.
