— Мам, открой дверь! Ну пожалуйста! — кулаки сына стучали по металлу так, что казалось, они вот-вот пробьют её насквозь. — Я знаю, ты дома! Машины нет, значит, никуда не уходила!
Анна Сергеевна сидела в кресле, отвернувшись от входа, и крепко сжимала кружку с остывшим чаем. Руки дрожали так сильно, что ложка звенела о край.
— Мам, что происходит? — голос Дмитрия звучал всё отчаяннее. — Соседи говорят, ты уже неделю никого не пускаешь! Даже Свету не впустила!
При упоминании невестки Анна Сергеевна сжала губы. Света. Его драгоценная Светочка, ради которой он готов на всё. Даже на то, что случилось в прошлый вторник.
— Мама, я слесаря вызову! — пригрозил Дмитрий. — Вскроем дверь!
— Не смей! — крикнула наконец Анна Сергеевна, не поворачиваясь. — Не смей её трогать!
— Мам, но почему? Что случилось? Поговори со мной!
Она закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями. Как сказать сыну то, что услышала в коридоре больницы?
— Мам, прошу тебя, — голос Дмитрия стал тише, умоляющим. — Мы волнуемся. Света тоже.
Света волнуется. Конечно. Боится, что планы рухнут.
— Уходи, Дима. Уходи и не возвращайся.
— Мам, ты заболела? Температура есть? Врача вызвать?
— Врач мне не нужен. Нужно, чтобы ты оставил меня в покое.
Анна Сергеевна подошла к окну. Во дворе стоял Дмитрий, разговаривая по телефону. Наверняка звонит Свете, жалуется, что мать снова не в духе.
Сын поднял голову, увидел её и помахал рукой, показывая, что идёт наверх. Анна Сергеевна отступила от окна и снова села.
Через минуту стук повторился.
— Мам, это я со Светой. Открой, пожалуйста.
Она стиснула зубы. Значит, привёл её. Свою жену, которая так заботливо планировала их общее будущее.
— Анна Сергеевна, — раздался мягкий голос невестки, — это Света. Откройте, пожалуйста. Дима очень переживает.
Какая актриса. Даже голос подстраивает, когда нужно.
— Мы принесли вам продукты, — продолжала Света. — Молоко, хлеб, ваши любимые вафли.
Вафли. Анна Сергеевна горько усмехнулась. Месяц назад Света узнала, что свекровь обожает вафли с вареньем, и теперь постоянно их покупала. Какая заботливая.
— Анна Сергеевна, ну скажите хоть что-нибудь, — голос Светы дрогнул. — Мы ведь беспокоимся.
— Беспокоитесь, — прошептала Анна Сергеевна, но за дверью не услышали.
— Мам, я не уйду, пока ты не откроешь! — твёрдо заявил Дмитрий. — Буду стоять хоть до утра!
Она знала: сын не шутит. Он всегда был упрямым. Если что-то задумал — добьётся.
— Хорошо, — сказала она наконец. — Но только ты. Один.
— Что? — не понял Дмитрий.
— Света пусть идёт домой. Поговорю только с тобой.
За дверью послышался шёпот.
— Мам, но почему? Света же тоже переживает.
— Потому что я так сказала. Либо ты один, либо никто.
Ещё минутДверь медленно открылась, и Анна Сергеевна встретила взгляд сына — в его глазах она прочла то самое, что искала: искреннюю боль и твёрдое решение.
