– Марфа Семёновна, да как вам не стыдно? – горячилась соседка Пелагея Трофимовна, размахивая платком в тесном коридоре коммуналки. – Вы же мать родная! Как можно было смотреть сквозь пальцы на дочь свою?
– Тише, ради Бога! – шипела Марфа Семёновна, озираясь по сторонам. – Весь дом переполошите!
– А мне не всё равно! Пусть все знают, какая вы мать! Оленька уже третий месяц как в себя не приходит, не ест, не пьёт, а вам хоть бы что!
Марфа Семёновна стиснула зубы и скрылась в комнате, хлопнув дверью. Пелагея Трофимовна ещё постояла, фыркнула и удалилась.
В комнате было душно. Ольга лежала лицом к стене, притворяясь спящей. Мать распахнула окно — осенний ветер ворвался внутрь, шевеля занавески.
– Оленька, вставай. Обедать будем, – тихо сказала мать.
Дочь не шелохнулась. Марфа Семёновна села на край кровати.
– Знаю, что не спишь. Давай поговорим?
– О чём говорить-то? – глухо отозвалась Ольга. – Всё уже было.
– Было да прошло. Жизнь-то продолжается. Надо как-то жить дальше.
Ольга резко повернулась. Лицо её было бледным, глаза заплаканными.
– Как жить, мама? Как? Через неделю он женится на той… на этой Лариске своей из института! А я дура верила его клятвам!
– Оль, родная, ну зачем ты так? – мать погладила дочь по волосам. – Значит, не судьба. Встретишь другого, хорошего.
– Другого? – Ольга села, глядя на мать пустым взглядом. – Мама, ты не понимаешь. Я ведь…
Она запнулась и отвернулась снова.
– Что, дочка? Говори.
– Ничего. Просто больно.
Мать вздохнула и встала.
– Ладно, отдохни. Но вечером поешь обязательно. Совсем худющая.
На кухне запахло жареной картошкой. Ольгу слегка тошнило, как и все последние недели.
Вечером пришла тётя Дуся, мамина сестра, фельдшер в больнице.
– Ну как наша больная? – спросила она, снимая платок.
– Да всё лежит, ничего не ест. Замучила совсем, – пожаловалась мать.
– К врачу водила?
– Да кто её потащит? С кровати не встаёт.
Тётя Дуся зашла к Ольге.
– Ну-ка, поворачивайся, – строго сказала она, щупая пульс. – Последний раз нормально ела когда?
– Не помню.
– А месячные?
Ольга вздрогнула.
– Давно… месяца два назад.
Тётя нахмурилась.
– Вставай. Пойдём в ванную.
В ванной тётя осмотрела племянницу, пощупала живот.
– Одевайся.
Вернувшись, тётя Дуся долго смотрела на Ольгу.
– Слушай, с этим парнем у тебя что-то было?
Ольга покраснела.
– Что вы…
– Было или нет? – тётя не спускала с неё глаз.
– Было… – прошептала Ольга.
– Предохранялись?
– Он говорил, что знает, как…
– Понятно. Оль, ты беременна.
Слова повисли в воздухе. Ольга онемела.
– Что? – переспросила она.
– Беременна. Месяца три уже.
Ольга зарыдала. Тётя обняла её.
– Ну чего ты, чего…
– Что теперь делать? – всхлипывала Ольга. – Он же женится на другой!
– Завтра к врачу поедем. Утром.
Утром врач подтвердил — беременность, четырнадцать недель.
– Поговори с ним, – сказала тётя Дуся. – Может, образумится.
– Не образумится, – Ольга покачала головой. – Он её любит.
Они молча ехали домой. Ольга смотрела в окно — жёлтые листья кружились под ногами прохожих. Внутри неё была новая жизнь, а она не знала, что с ней делать.
Вечером пришла подруга Галя.
– Оль, что с тобой? – спросила она. – Мать говорит, ты второй месяц как в себя не приходишь.
– Ничего…
– Да ладно тебе! Мы с детства дружим. Говори.
– Представь, если бы девушка… ну, если бы она была в положении, а парень бы её бросил?
Галя широко раскрыла глаза.
– Ты о чём?
– Просто… что бы ты сделала?
На следующий день Ольга встретилась с Артёмом у института.
– Я беременна, – выпалила она.
Он побледнел.
– Этого не может быть.
– Но это так. От тебя.
Артём зашагал туда-сюда.
– Что теперь делать?
– Не знаю. Может, не жениться на ней?
– Оль, я её люблю. По-настоящему.
– А я?
– Тебя тоже… но по-другому.
Ольга ушла, не оглядываясь.
Дома она проплакала весь день. Вечером тётя Дуся снова пришла.
– Ну что, поговорила?
– Поговорила. Сказал — любит другую.
– Сволочь. А про ребёнка?
– Сказал — избавься.
Тётя закусила губу.
– Решай сама. Одной с ребёнком будет нелегко.
– А если рожу?
– Тогда матери скажешь. Не скроешь.
Ольга представила, что скажет матери. Какие будут разговоры у соседей…
– Тётя, а если… прервать… это опасно?
– Опасно. Но если у хорошего врача, то… – тётя выдохнула. – Тысяча рублей.
У Ольги как раз были эти деньги — копила на свадьбу.
Наутро она решилась.
– Буду делать, – сказала она тёте.
В больнице сказали, что это аппендицит. Операция прошла быстро.
Лёжа в палате, Ольга плакала в подушку. Всё кончено. Не будет того ребёнка, который мог бы сейчас толкаться в её животе.
Через неделю её выписали. Дома мать хлопотала вокруг, варила куриный бульон. Ольга медленно приходила в себя, но внутри была пустота.
Вскоре Артём женился на Ларисе. Говорили, свадьба была на славу. Ольга слушала эти рассказы с каменным лицом.
Прошли годы. Ольга встретила Ивана, вышла замуж, родила детей. Стала счастливой женой и матерью.
Но одна тайна осталась с ней навсегда. О том ребёнке, которого не стало. О том выборе, который она сделала в восемнадцать.
Иногда, проходя мимо школы, она смотрела на детей и думала: “А вдруг он был бы вот таким? Или таким?”
Но эти мысли она оставляла при себе. Потому что некоторые тайны слишком тяжелы, чтобы ими делиться.
