—Мама, хватит уже нравоучений! Мы с Артёмом ребёнка планировали лет через три… Не раньше! У нас куча дел: проекты, путешествия, Турция в конце концов! Какой сейчас ребёнок, ну право? — В голосе дочери звенело такое раздражение, что Анна Петровна поспешила свернуть разговор.
Молодые, красивые, полные амбиций — казалось, весь мир у их ног. И вдруг… незапланированная беременность.
—Дочка, только ничего не решай, пока не съездим в Переславль… — тихо попросила мать.
***
Сколько себя помнит Лиза, день рождения мамы они всегда отмечали в Переславле. Хотя девочке эти поездки никогда не нравились: тихий ужин при свечах, а утром — поход в старую церковь.
—Пап, ну почему мы каждый год тащимся в этот городок? Там же смертная тоска!
—Без Переславля не было бы ни тебя, ни мамы… да и меня, наверное. Поняла? —Поняла… — проворчала дочь, хотя ничего не поняла.
А в этом году отца не стало — сердце. Видя, как мать целыми днями не выходит из комнаты, Лиза сама предложила поехать в Переславль на выходные.
—Лизочка, ты же терпеть не можешь эти поездки…
—Я тебя люблю, мам… Только поедем вдвоём — Артёма с работы не отпустят.
***
Жара наконец спала, и в воздухе повисло что-то волшебное. Анна вышла на крыльцо, вдохнула густой аромат скошенной травы и спелой малины.
—Жалко, что Серёжи нет…
—Мам, помнишь, как мы с папой пекли тебе торт? Мука была везде: на кухне, в саду, даже в бане… А ты не ругалась — просто рассмеялась и сказала, что попали в новогоднюю сказку, — Лиза улыбнулась и накинула матери шаль на плечи.
—Дочка, мне нужно поговорить с тобой о… твоём положении.
—«Казнить нельзя помиловать»… — Лиза закатила глаза. — Мам, не начинай, мы с Артёмом уже всё решили. Наш выбор — независимость!
—Лизонька, дай мне договорить… — Анна Петровна почувствовала, как горло сжимает комок, а глаза застилают слёзы. — Ты же знаешь, что ты — поздний ребёнок. Врачи сказали, что роды меня убьют. Сто процентов.
—Мамочка… — Лиза крепко обняла мать, чувствуя, как та дрожит.
—Да не перебивай… Когда Серёжа узнал, что я беременна, чуть с ума не сошёл, даже курить снова начал. Он так хотел детей… и меня любил больше жизни. Сказал, что без меня ему не жить. Тогда моя подруга Ольга позвала нас в Переславль. Я ехала прощаться. Да и мужа хоть немного подготовить… Решение приняла сразу — ты будешь жить вместо меня.
—Ты ради меня… — Лиза задышала прерывисто, сдерживая слёзы.
—Решение-то приняла, а как сказать Серёже — не знала. Стала ходить в церковь, у Матроны помощи просить…
Вот иду как-то назад, а у соседей сарай горит. Вижу — собака в огонь кидается, выбегает, бросает к моим ногам щенка, и снова в пламя. Перекрытия рушатся, а она — снова внутрь. Выползла с ещё одним щенком в зубах, вся обгоревшая, глаза в волдырях… Тычется носом в малышей, проверяет, живые ли. Поняла, что не всех спасла — и опять в огонь. Через пять минут выползла, положила третьего щенка мне под ноги, ткнулась носом в мою мокрую щёку, слизнула слезу… и затихла.
Подбежал Серёжа, а я реву, щенков к груди прижимаю. Он больше ничего не спрашивал. Понял — рожать буду. Только глаза у него всё время красные были, пока ты не появилась…
Ты родилась в срок, здоровенькая. Врачи только руками разводили — мол, чудеса ещё бывают. — Глаза Анны заблестели, а лицо разгладилось.
—Мам, почему ты никогда об этом не рассказывала?
—Не знаю… Видно, время не пришло.
***
Ровно через год Лиза и Артём подарят Анне Петровне маленький домик в Переславле. Дочь будет сидеть на крыльце, нежно прижимая к груди крошечного сынишку.
—Мам, это наш с Артёмом самый лучший проект… наше счастье. Страшно подумать, что я могла потерять самое дорогое ради какой-то глупой «свободы».
Анна Петровна загадочно улыбнётся и тихо прошепчет:
—Не зря мы здесь пожили…
