Пока Алина расплачивалась за продукты, Витя лениво прислонился к стене. А когда она начала засовывать покупки в пакеты, он и вовсе вышел покурить на улицу. Алина вышла из магазина и подошла к нему, дымящему сигаретой с видом философа.
— Вить, возьми пакеты, — попросила она, протягивая два увесистых кулька.
Витя уставился на неё, будто она предложила ему ограбить банк, и выдал:
— А ты что?
Алина замерла. Что значит «ты что»? Ну вот прямо вот так сразу — «ты что»? Мужик же должен помогать, а не смотреть, как его женщина сгибается под тяжестью хрустальной воды и гречки.
— Вить, они тяжёлые, — объяснила она, как ребёнку.
— Ну и? — упёрся Витя.
Он видел, как у неё загораются глаза, но принцип не позволял ему взять эти проклятые пакеты. Он бодро зашагал вперёд, зная, что она не догонит. «Возьми пакеты»! Да я что, носильщик? Или крепостной? Я — мужик, понимаешь? И сам решаю, когда мне таскать эти ваши продукты!» — бушевал он в душе. Сегодня у него было настроение поучить жену уму-разуму.
— Вить, стой! Пакеты возьми! — крикнула Алина ему вслед, голос уже дрожал.
Пакеты действительно были адски тяжёлыми — Витя-то знал, ведь это он так старательно накидал в корзину банки с огурцами и пятикилограммовый мешок картошки. До дома — рукой подать, но с такими ношами дорога растягивается в марафон.
Алина шла и еле сдерживала слёзы. Она ждала, что вот-вот Витя одумается и вернётся. Но нет — он удалялся, даже не обернувшись. Руки оттягивало, но она тупо тащила эту ношу, как загнанная лошадь. Дойдя до подъезда, плюхнулась на лавочку — больше ни шагу. Плакать хотелось до икоты, но на улице — стыдно. А проглотить такое… Он не просто обидел, он унизил. А ведь раньше букеты носил, двери открывал…
— Алина, родная! — голос вывел её из мыслей.
— Здравствуйте, тётя Таня, — слабо улыбнулась она.
Тётя Таня, она же Татьяна Петровна, жила этажом ниже и была подругой её покойной бабушки. После смерти бабушки только она и выручала Алину — мать жила в Питере с новой семьёй, отца она не помнила.
— Пойдёмте, я вас провожу, — вдруг сказала Алина, снова поднимая пакеты.
Затащив всё в квартиру тёти Тани, она махнула рукой:
— Это вам.
Та, разглядев среди покупок красную икру, шоколадные конфеты и прочие «деликатесы для пенсионеров», даже всплеснула руками. Алина смутилась — надо бы почаще балует старушку.
Поцеловав тётю Таню на прощание, Алина поднялась к себе. Только переступила порог — Витя уже топал с кухни, жуя бутерброд.
— А пакеты где? — спросил он, будто ничего не случилось.
— Какие пакеты? — парировала Алина. — Те, что ты мне помог донести?
— Да ладно тебе нервничать! — засмеялся он. — Обиделась, да?
— Нет, — спокойно ответила она. — Просто кое-что поняла.
Вите стало не по себе. Он ждал истерики, а тут — тихий ужас.
— И что же ты поняла?
— Что у меня нет мужа. Думала, замуж вышла, а оказалось — за инфантила.
— Чё за бред? — сделал вид, что глубоко оскорблён.
— Всё просто, — Алина смерила его взглядом. — Я хочу, чтобы мой муж был мужчиной. А тебе, видимо, чтобы жена была мужиком. Тогда ищи себе мужа.
Витя покраснел, кулаки сжались. Но Алина уже ушла в комнату собирать его вещи.
Он бубнил до последнего:
— Да ладно, ну подумаешь, пакеты! Из-за этого весь сыр-бор?
— Свою сумку, надеюсь, сам донесёшь, — холодно бросила она, швыряя его кроссовки в рюкзак.
Алина знала — если сейчас стерпит, дальше будет только хуже. Так что выставила его за дверь. Пусть идёт ищет себе того, кто будет таскать его пакеты.
