Люда спешила домой. Уже около десяти вечера, а так хотелось побыстрее добраться, перекусить и рухнуть в кровать. День выдался тяжёлым. Муж дома, ужин готов, сын Вовка сыт и доволен.
Она работала в небольшой парикмахерской, и сегодня была на смене до закрытия. Прибралась, включила сигнализацию, заперла двери — вот и задержалась.
Дорога лежала через сквер. Обычно там тихо и спокойно: днём бабушки на лавочках сидят, вечером ни души, да и фонари горят — не страшно.
Но в этот раз одна из скамеек оказалась занята. Там сидели двое — мальчишка лет десяти и девчушка помладше, крепко прижавшись друг к другу. Люда замедлила шаг, подошла ближе.
— Чего сидите? Уже поздно, пора домой!
Мальчик внимательно посмотрел на неё, потрепал сестрёнку по голове и обнял крепче.
— Нам некуда идти. Отчим выгнал.
— А мама?
— С ним. Пьяная.
Люда даже раздумывать не стала.
— Вставайте, пошли со мной. Завтра разберёмся.
Дети нехотя поднялись. Она взяла девочку за руку, мальчику протянула другую. Так и привела их к себе.
Мужу Сергею и сыну всё объяснила. Те, зная её мягкое сердце, только вздохнули, показали гостям, где можно умыться, и усадили за стол. Дети, хоть и робели, съели всё до последней крошки.
Потом Люда сбегала к соседке, у которой дочь как раз в первом классе, и набрала детской одежды — у всех ведь что-то остаётся после подросших отпрысков.
Девочку, которую звали Дашенька, выкупали, одели в чистое. Мальчик, Витя, сам справился и тоже переоделся в вещи Вовки.
Уложили их в гостиной на диване — Даша ни на шаг от Вити не отходила, а он то и дело прижимал её к себе. Сытые и уставшие, дети сразу уснули. Люда отправила Вовку спать, а сама с Сергеем ещё долго шепталась, что же делать дальше.
Утром встала рано, проводила мужа на работу — ей сегодня во вторую смену. Дети проснулись. Она их накормила и решила отвести домой. Их постиранную за ночь одежду сложила в пакет и вручила Вите.
Дети привели её к дому неподалёку. Дверь в квартиру на третьем этаже была не заперта. Они замерли на пороге, Люда — рядом. Ей хотелось взглянуть в глаза этой женщине, спросить, как она могла…
Из комнаты вышла молодая, но с потухшим взглядом баба с фингалом под глазом. Равнодушно скользнула взглядом по детям и буркнула:
— А… Вернулись… Это кто?
— Тётя Люда. Она нас пустила переночевать.
— А… Ну ладно.
И скрылась обратно. Люда онемела. Это мать?!
Но вдруг та вернулась и сказала:
— Пойдём на кухню.
Люда зашла. Как ни странно, в доме было бедно, но чисто. Никакого бардака, посуда вымыта, пол тоже. Да и бабий халат, хоть и старый, с оторванными пуговицами, но чистый.
— Садись.
Женщина уставилась на Люду синяком и спросила:
— Дети есть?
— Сын, Вовка, двенадцать.
— Слушай, если со мной что стрясётся — не бросай моих, ладно? Они хорошие.
— Ты… их бросить собралась?
— Я уже не могу. Пыталась — не получается. Да и он не даст.
Кивнула в сторону комнаты, откуда доносился храп.
— В милицию сходи!
— Ходила. Он отсидит две недели — вернётся и ещё хуже изобьёт. Да и я без бутылки уже не могу. Пью каждый день. А детей он выгоняет. Он им не отец.
— А где отец-то?
— Утонул, когда Дашке год был. С тех пор и пью.
— Не работаешь?
— Полы в магазине мыла. На днях уволили — прогулы.
— А он?
— Шарашкины конторы. Как-то крутимся.
Помолчала, потом снова упёрлась в Люду взглядом:
— Если что… не бросай их, ладно? Вижу, баба ты добрая. Хоть в детдоме навещай.
Люда встала и пошла к выходу. Голова отказывалась это переваривать. А дети вышли проводить, обняли её. У Люды ком в горле встал. Быстро смахнула набежавшую слезу, шепнула Вите, что он знает, где их искать, и вышла.
На улице слёзы хлынули градом. Прохожие оглядывались.
Вечером всё рассказала Сергею. Он поддержал — мол, если что, детей не бросим. Вовка, подслушав, подошёл и обнял родителей. Так и сидели втроём, молча.
Через три дня Витя примчался с новостями: мать пропала, отчима забрали менты. Дашка у соседки, но сегодня их в приют заберут. Выпалил всё и помчался обратно к сестре.
Через день тело матери нашли в реке. Видимо, она предчувствовала конец, вот и попросила Люду.
Люда с Сергеем засуетились: бегали по инстанциям, оформляли опекунство. Так как родни у детей не нашлось, комиссия разрешила забрать Виктора и Дашу. Тем более Люда рассказала про тот разговор.
Пришлось уйти с работы — Дашка была замкнутая, доверяла только брату. Даже уроненную ложку поднимала с опаской, боясь, что Сергей её ударит. Хлопот было много, но постепенно девочка оттаяла. Уже смеялась с Вовкой, болтала с Людой, но к Сергею всё ещё сторонилась.
А мечтал он о дочке давно, просто Люда после Вовки больше не могла.
И вот настал день, когда Даша впервые сама к нему подошла. Он вернулся из командировки, Люда с девочкой вышли встречать. Сергей присел, протянул руки. Даша осторожно обняла его за шею. Он поднял её, и так, в обнимку, зашли на кухню. Вовка сразу пристроился рядом, Люда тоже подошла. Стояли, улыбаясь, все вместе.
Теперь-то уж точно всё будет хорошо.
