Дом по наследству
— И как ты на это решаешься? — удивлялась дочь. — Мама, ты же там совсем одна в деревне, тебе не страшно?
— Везде люди найдутся, — спокойно отвечала Татьяна Сергеевна. — Я и там друзей заведу, не переживай. А тебя всегда жду в гости. Обратно в город точно не вернусь. Пенсию ждала как награду. И домик хороший нашёлся, да ещё в рассрочку. Разве не чудо?
Настроение у Татьяны было отличным. Мало того, что её мечта о домике в деревне под городом сбылась, была у неё и другая причина уехать. Дочке уже исполнилось тридцать, а она всё никак не могла устроить личную жизнь.
Вот и решила Татьяна Сергеевна оставить ей квартиру — пусть девушка налаживает свою судьбу.
— Хозяйствуй здесь, а я буду навещать, когда за продуктами в город поеду, — обняла она Олю и села в автобус, увозивший её к мечте.
В деревне Татьяна быстро освоилась. Не скучала по городской квартире — раньше она и так проводила много времени на даче, которую потом продала.
Деревня оказалась хорошей: с магазином, автобусами, фельдшерским пунктом и даже библиотекой.
— Красота! — любила громко говорить Татьяна, выходя по утрам на крыльцо.
Соседи были отзывчивые, предлагали помощь, но она отказывалась — хотела всё делать сама.
Первое время Оля часто приезжала — не могла свыкнуться с разлукой и волновалась. Они прожили бок о бок столько лет, а теперь дочери предстояло создать семью, чтобы не подвести мать. Так сама Татьяна Сергеевна ей и наказывала.
Весна выдалась тёплой и дождливой.
— Это к лучшему, — говорил сосед Татьяны, семидесятилетний пенсионер Семён Семёнович. — Во влажную землю сеять — самое то. Урожай будет богатый.
Татьяна не только управилась с огородом, но и завела кур да уток — скотный двор был в порядке.
Она с утра до вечера была занята: кормила птицу, пропалывала грядки, а её городской кот Граф степенно следовал за ней, с ленцой поглядывая на пернатых.
— Ничего, Графушка, привыкнешь. Вижу, уже хозяином себя чувствуешь. Молодец.
Вскоре к Татьяне прибилась бездомная собака Рыжая, которая раньше скиталась по всей деревне, мыкаясь от двора ко двору. Но Татьяна пустила её к себе, и та осталась, с благодарностью глядя на хозяйку, каждое утро накладывавшую ей миску каши с мясными обрезками.
Рыжая поселилась под крыльцом, а потом Семён Семёнович по просьбе Татьяны смастерил ей утеплённую будку.
В деревне быстро заговорили о новой соседке как о трудолюбивой и доброй женщине, приветливо кивая ей при встрече.
А Оля поначалу не могла привыкнуть к отъезду матери, будто чувствуя вину.
— Как мне тебя отблагодарить, мам? — спрашивала она, приезжая на выходные.
Но когда Оля встретила своего Дениса, то по-новому оценила мамин поступок. Вскоре она вышла замуж, а через год родила дочку Лизу.
— Вот и отблагодарила, — улыбалась счастливая бабушка Татьяна. — Род продолжается! Внученька, какая же ты хорошая… Будете летом приезжать — козу заведу, чтобы молочком её поить.
Шли годы, и Татьяна Сергеевна стала настоящей деревенской жительницей. Оля с мужем навещали её, чтобы попариться в бане, помочь с огородом, забрать соленья да варенья.
И не раз дочь спрашивала:
— Не тяжко тебе одной со скотиной управляться? Ведь годы уже не молодые. За семьдесят… А мы только наездами. Оба работаем, а Лиза скоро в школу пойдёт.
— Пока справляюсь, — отвечала Татьяна. — Если станет трудно — уменьшу хозяйство. А без него-то как? В окно смотреть? С ними веселее…
Когда возраст дал о себе знать болями, она всё равно не сразу рассталась с утками и козой.
Оставила потом, уже за восемьдесят, только кур. Рыжей и любимого кота Графа уже не было — прибрались. Зато во дворе появились две кошки, брошенные кем-то, как часто бывает в деревне.
— Больше никого не заводи, мам, — просила Оля. — Я и так устала с работы к тебе мотаться. Да и мне уже не юность — скоро на пенсию.
С мужем Оля прожила недолго. Развелись, когда Лиза окончила школу и поступила в московский вуз. Отец помогал дочери, пока та училась, а Оля отдавала все силы, чтобы обеспечить её.
Девушка, получив диплом, осталась в столице, вышла замуж.
Так Оля снова оказалась в квартире одна. Теперь редкими гостями у неё были дочь с зятем — далеко ездить, у них своя жизнь.
А Татьяна Сергеевна уже с трудом передвигалась. Огород они с Олей сократили, и каждый раз, приезжая, дочь уговаривала мать перебраться в город.
— Ну что, решила ко мне ехать? Там и поликлиника рядом, и твоя комната ждёт, и мне не придётся волноваться за тебя, — уговаривала Оля.
Но Татьяна и слышать не хотела о переезде.
— Зачем мне тебя обременять, дочка? Ты ещё мужчину найдёшь, не старая. А мне два века не жить, да и не надо. Мне здесь хорошо! Лучшие годы мои прошли именно тут, в этом доме, — говорила она со слезами.
Оле оставалось только смириться — сердцем она понимала мать.
Когда до пенсии оставалось два месяца, она обещала:
— Потерпи немного, вот освобожусь и перееду к тебе. И огородом займёмся, и дом подлатаем.
Но Татьяна не дождалась. Оля примчалась по звонку соседей — мать уснула и не проснулась. Ушла тихо, во сне…
— Как ангелочек, будто спит, — говорили соседи. — Добрую душу Господь и забрал по-доброму.
После похорон Оля собиралась продать дом. Соседи вздыхали, искали покупателей. Но чтобы забрать мамины вещи, она приехала через сорок дней. Нужно было прибраться и пристроить кошек, которых подкармливали соседи.
Подходя к дому, Оля чувствовала, как сжимается сердце: здесь мама прожила счастливо почти двадцать пять лет. Здесь и она сама вложила столько сил в сад, огород, баню, забор… Всего и не перечислишь.
Кошки встретили её жалобным мяуканьем, ласково труясь об ноги.
— Сейчас, сейчас, привезла вам корм. Мурка, Барсик, соскучились, голубчики? — Она насыпаИ когда солнце в тот вечер осветило её двор, где резвилась внучка Лиза, а кошки грелись на крыльце, Оля поняла, что дом, как и любовь матери, навсегда останется её самым тёплым и дорогим местом на земле.
