Ванька-однолюб
Каждые выходные Ванька возился со своей «Явой» в гараже возле дома. Ребятня облепляла его, как воробьи, усевшись на корточки вокруг железного коня и следя, как хозяин то чистит карбюратор, то подтягивает гайки, то до блеска натирает хромированные детали тряпицей.
— Вот это тачка! — восхищённо ахали мальчишки. — Вань, прокатишь?
— Не, пацаны, маловаты ещё, — отмахивался Ванька. — Мотоцикл — не велик, штука серьёзная…
Ребята тут же приуныли, и тогда Ванька сдавался:
— Ладно, пару кругов по двору — и всё.
«Воробьи» ликовали, а потом с гиканьем неслись на пустырь гонять мяч. Ваня шёл домой, отмывал солярку с рук, а мать качала головой:
— Когда ты, наконец, девушку найдёшь? У Сидоровых младшенький уже второй раз женился, а ты всё с этими железками возишься. Не мальчик уже!
«Железкой» мать звала и дедову «Волгу», которую старик отдал внуку после армии. Ваня её на ход поставил, перекрасил — хоть на выставку вези.
— Дед будет рад, — хвастался Ваня. — Теперь и продавать жалко — душа болит.
— Хорошо, сынок, но уже шестой год пошёл, как дембельнулся, а тебе хоть бы что! — вздыхала Татьяна Ивановна. — Семья — вот счастье, а не машины.
— Да где я её возьму-то? В клубе — темно, на дискотеках — шумно, — отшучивался Ваня.
— А о чём с тобой девушка говорить будет? — махала рукой мать. — Книг ты не читаешь, в театр не ходишь, музей для тебя — как пытка. Одно у тебя на уме — гайки да моторы.
— Зато руки золотые! — Ваня разводил ладонями. — В сервисе очередь ко мне.
— Золотые, да чёрные, — смеялась мать. — Полотенца уже специально тёмные купила. Какая девушка захочет обсуждать с тобой свечи зажигания?
— Та, что полюбит, — ухмылялся Ваня.
— Сходил бы ты хоть в музей, культурно подпитался.
— Один? Ни за что!
— Так Алёшку возьми! — не сдавалась мать. — У племянника каникулы, сестра обрадуется. Мороженое съедите, по городу прогуляетесь — и польза, и дело.
— Ага, разведка боем, — засмеялся Ваня.
Через пару дней мать объявила за ужином:
— Завтра Алёшка к нам придёт.
— Ну и?
— Я обещала, что в музей с ним сходите. Ждёт не дождётся.
— Эх, ладно… — сдался Ваня.
День выдался ясный. Сначала зашли в кафе — Алёшка уплетал пломбир, а потом уж, как повинность, — в музей.
— Бегите быстрее, — сказала билетёрша, — экскурсия уже началась!
Алёшка пролез вперёд, а Ваня отстал, но не потому, что не интересно — просто обомлел. Девушка-экскурсовод в белом платье, с бирюзовыми бусами и глазами, как небо, казалась ему фарфоровой статуэткой. Её тонкие пальцы, державшие указку, напоминали лапки сказочной птицы. Ваня не мог оторвать взгляда.
— В музее так прохладно! — вздыхал Алёшка на улице. — Жаль, вопросы не успел задать…
— Ничего, ещё сходим, — обещал Ваня, оглядываясь на здание. — Завтра же!
Дома мать удивилась, но промолчала. А на следующий день Ваня сразу к билетёрше:
— Как вчерашнюю экскурсоводку зовут?
— У нас их трое…
— Ну, эта — хрупкая, глаза голубые…
— А, Люба. Её сегодня нет — с группой из Москвы на автобусе по городу катается.
Ваня загрустил, а Алёшка дёргал его за рукав:
— Что, не идём?
— Не сегодня.
Зато мороженое съели двойную порцию. Ваня мысленно возвращался к глазам той девушки, но хоть имя теперь знал.
— В следующие выходные опять в музей? — подмигнул догадливый Алёшка.
— Ага, — кивнул Ваня. — Только вопросы подготовь, чтобы не позорились.
Неделю Ваня пересидеть не мог. Пришли к самому открытию. В полутьме залов — только их шаги. И вдруг — Люба. В строгом костюме, но те же бирюзовые бусы.
— Ваня? — удивилась она.
— Ты… Вы меня знаете? — он покраснел.
— Мы в одной школе учились. Ты в радиорубке всё чинил. Я — с десятого класса. Два года. Ты же мне микрофон настраивал…
— Вот оно что! — вспыхнул Ваня. — Лица плохо запоминаю, но почувствовал — будто знаю тебя сто лет…
Разговорились. Люба рассказала, что окончила пединститут, работает здесь два года. Ваня предложил помощь с машиной, если что. Обменялись номерами.
— Готовил я вопросы, а спрашивал ты, — ворчал Алёшка на улице. — Да ещё не про музей, а про неё!
— Не жалуйся. Теперь будем ходить часто! — хлопнул его Ваня по плечу. — Культурный уровень повышать!
Вечером того же дня Ваня катал Алёшку на дедовой «Волге».
Вскоре вся семья знала: Ваня теперь не в гараже пропадает, а на свиданиях.
— Знал, что «Волга» ещё послужит, — хвалился дед. — А Ваня у нас парень основательный — не ветреник.
— Однолюб, — соглашалась дочь. — Только бы Люба его поняла…
Полгода встречались — чувства крепли. Перед свиданиями мать гладила Ване рубашки и проверяла, вымыл ли он руки.
— Ну мам! — ворчал он, но улыбался.
— Привычка, сынок. Сконешься — снохе передам. Только помни: в семье главное — не только любовь, но и уважение.
Под Новый год сыграли свадьбу. В ЗАГС ехали на украшенной лентами «Волге». Алёшка гордо нёс фату, а после церемонии дед подмигнул ему:
— Бери пример с Вани. Подрастёшь — и тебя на моей тачке женить повезём!
— Да я не скоро, — смеялся Алёшка. — Сначала в армию, потом…
— Эх, постараюсь дожить. Ты только не затягивай!
Алёшка обнял деда и побежал фотографироватьсяЧерез десять лет на той же самой «Волге» в ЗАГС ехал уже повзрослевший Алёшка со своей невестой, а Ваня с Любой улыбались — их мальчишка вырос и нашёл своё счастье.
