Когда я вернулся домой после двух месяцев отъезда, дверь открыла незнакомка — и то, что она сказала, привело меня в ярость.
Ещё в детстве мама научила меня одному правилу, которое запомнилось на всю жизнь. Она говорила: «Если окажешься в беде и не сможешь сказать прямо, используй кодовое слово».
Это была простая фраза — *лимонный пирог* — смешная, даже нелепая. Но для нас она значила всё. Тайный сигнал. Просьбу о помощи, когда говорить открыто было слишком опасно. Я думал, что больше она мне не понадобится. Пока два месяца назад всё не изменилось.
Два месяца. Столько я провёл вдали от дома, ухаживая за мамой после операции на тазобедренном суставе. Я почти жил в больнице, питаясь тёплым кофе, перекусами из автоматов и двухчасовым сном в креслах, явно не предназначенных для этого. Мне не хватало своей кровати, подушки, родного запаха квартиры. Но больше всего — жены, Натальи.
Мы с Натальей были женаты уже четыре года. Не всё у нас было идеально, но у нас был свой ритм. Оба много работали, но всегда находили время для пиццы по четвергам и воскресних походов за продуктами. Долгая разлука давалась тяжело. Она присылала милые сообщения, звонила по видео через день и уверяла, что в квартире порядок (во что я слабо верил, зная её представление о чистоте). Но даже на расстоянии её присутствие согревало.
В день возвращения домой я наконец смог дышать полной грудью. Принял самый долгий душ в жизни, закутался в мягкий халат и завернул волосы в полотенце. Я уже собирался налить вина, когда услышал звук открывающейся двери.
Я замер. Первая мысль — Наталья что-то забыла. Но потом понял: я не слышал, как подъехала её машина. Я осторожно направился в коридор, сердце забилось чаще.
И там, в прихожей, стояла незнакомая девушка.
Она была стильно одета — в облегающем пиджаке и ботильонах на каблуках, а в руках держала связку ключей. Увидев меня, она моргнула, растерянная и даже раздражённая.
— А ты кто такой? — спросила она так, будто это я тут чужой.
Я приподнял бровь. — Я? Я здесь живу. А ты кто?
Она нахмурилась. — Я тебя раньше никогда не видела.
— Ну, я два месяца отсутствовал, — скрестил руки. — И кто, интересно, дал тебе ключи от МОЕЙ квартиры?
— Наталья, — ответила она спокойно. — Сказала, что могу заходить в любое время.
Наталья. Моя Наталья.
У меня ёкнуло в животе.
Я сделал глубокий вдох. — Да? — медленно проговорил. — Потому что я — её муж — стою тут, и для меня это новость.
Её глаза расширились. — Погоди… Она сказала, что не замужем.
— Ну конечно, — пробормотал я.
Она посмотрела на ключи, потом на меня. — Думаю, мне стоит уйти.
— Не так быстро, — твёрдо сказал я. — Пойдём со мной.
Она колебалась, но что-то в моём голосе убедило её. Она последовала за мной.
Наталья сидела на кухне и ела хлопья прямо из пачки. Волосы растрёпанные, на ней был мой любимый свитер — тот, который я давно хотел себе вернуть.
— А это кто? — девушка уставилась на неё.
— Это Наталья, — сказал я. — Моя жена.
Она сузила глаза. — Это не Наталья.
Я перевёл взгляд с одной на другую. — О чём ты?
Наталья замерла с ложкой в воздухе. — Вот теперь я вообще ничего не понимаю.
Девушка достала телефон, открыла приложение для знакомств, быстро пролистала и показала фото профиля.
Это была не Наталья.
Это была Катя.
Её младшая сестра. Та, которая дважды бросала институт. Та, которая брала машину Натальи и умудрялась её эвакуировать. Та, у которой всегда были грандиозные планы и ноль результата. И, видимо, та, которая притворялась Натальей, используя нашу квартиру как место для свиданий.
Наталья застонала. — Ну конечно. Она всё спрашивала, когда я вернусь. Думала, просто прикалывается. Опять.
Я повернулся к девушке, которая теперь выглядела так, будто складывала пазл. — Дай угадаю — она не пускала тебя сюда, когда я был дома?
— Нет, — дрогнувшим голосом ответила она. — Говорила, что её сосед вечно тут. Я думала, это просто назойливый друг.
Наталья вздохнула. — Я её убью. Или заставлю отмыть всю плиту. В любом случае.
Девушка наконец улыбнулась. — Не верится, что я повелась. Она говорила, что работа…и теперь наконец мы все сидели за столом, ели этот проклятый лазанья и смеялись до слёз, а Катя где-то там бегала по городу с мокрыми ушами и пустым кошельком.