“Не мой сын”, — холодно отрезал миллионер, его голос эхом разносился по мраморному холлу. “Собирай вещи и уходи. Оба”. Он указал на дверь. Его жена прижала к груди плачущего младенца, глаза наполнились слезами. Если бы он только знал…
Буря за окном бушевала ровно так же, как и в его душе. Арина замерла, суставы побелели, когда она крепче прижимала к себе маленького Сергея. Её муж, Григорий Волков, нефтяной магнат и глава семьи Волковых, смотрел на неё с яростью, которую она не видела за десять лет брака.
— Григорий, прошу… — едва слышно прошептала Арина, голос срывался. — Ты не знаешь, что говоришь.
— Знаю прекрасно, — бросил он. — Этот мальчишка… не мой. На прошлой неделе сделал ДНК. Результаты ясны.
Обвинение ранило сильнее пощечины. Ноги Арины подкосились.
— Ты… сделал анализ… и не сказал мне?
— Пришлось. Он не похож на меня. Не ведет себя как я. И не мог больше игнорировать слухи.
— Слухи?! Григорий, ему всего годик! Он твой сын! Клянусь всем святым!
Но Григорий был непреклонен.
— Твои вещи отправят в дом отца. Не возвращайся сюда. Никогда.
Арина застыла на мгновение, надеясь, что это очередная его вспышка гнева, та, что пройдет к утру. Но леденящий тон не оставлял сомнений. Она развернулась и вышла, каблуки стучали по мрамору, гром гремел над особняком.
Арина выросла в скромной семье, но вошла в мир роскоши, выйдя замуж за Григория. Она была элегантна, умна и тактична — всё, что хвалили журналы и чему завидовал высший свет. Теперь это не имело значения.
Лимузин вёз её с Сергеем обратно в деревенский домик отца. Мысли путались. Она всегда была верна. Любила Григория, стояла с ним рядом, когда рухнули фонды, когда пресса громила его, даже когда его мать отвернулась от неё. А теперь её выбросили, как чужую.
Отец, Максим Седов, распахнул дверь, широко раскрыв глаза при виде её.
— Ариша? Что случилось?
Она упала в его объятия. — Сказал, что Сережа не его… Выгнал нас.
Челюсть Максима напряглась. — Заходи, дочка.
Последующие дни Арина привыкала к новой жизни. Домик был тесен, её бывшая комната почти не изменилась. Сергей, не ведая горя, играл и лепетал, даря минуты покоя среди тоски.
Но что-то глодало её: этот ДНК-тест. Как он мог ошибиться?
В отчаянии ища правду, она пошла в лабораторию, где делали анализ. У неё тоже были связи — и долги, которые могли оплатить. Узнанное леденило кровь.
Тест подделали.
Между тем, Григорий остался в особняке один, мучаясь тишиной. Он убеждал себя: поступил правильно — негоже растить чужого сына. Но совесть грызла. Он избегал заходить в комнату Сергея, но однажды любопытство победило. Увидев пустую кроватку, плюшевого мишку и крохотные пинетки на полке, что-то внутри него надломилось.
Его мать, Вера Ивановна, не помогала.
— Я же предупреждала, Гриша, — говорила она, прихлебывая чай. — Эта Седова тебе не ровня.
Но даже она удивилась, когда Григорий промолчал.
Шли дни. Потом прошла неделя.
И пришло письмо.
Без обратного адреса. Только листок с фотографией.
Руки Григория дрожали, когда он читал.
“Григорий,
Ты ошибся. Сильно ошибся.
Требовал доказательства — вот они. Я нашла настоящие результаты. Тест подменили. А это фото нашла в кабинете твоей матери… Ты знаешь, что это значит.
— Арина”.
