— Ты с ума сошла, Настя?! — Дмитрий бросил листок на стол и стукнул кулаком по столешнице. — Какая экспертиза? Идея окончательно тебя покинула?
— Не кричи! — Анастасия вскочила с дивана, глаза сверкали от гнева. — Я имею право знать! Софья всё меньше на тебя похожа, и ты не слепой!
— Она моя дочь! — рявкнул Дмитрий. — Наша дочь! Если ещё раз заикнешься об этой экспертизе, я…
— Ну и что? — вызывающе подбоченилась Анастасия. — Что сделаешь? Выставишь за дверь? Давай! Только сначала выясним, чей ребёнок живёт в нашем доме!
Дмитрий тяжело опустился на стул и провёл руками по лицу. Подобной ссоры за все годы не случалось. Даже в голодные студенческие времена не доходили до взаимных упрёков.
— Настя, что с тобой? — устало спросил он. — Откуда эти мысли? Софью мы из роддома забирали вместе. Забыла?
— Помню, — процедила жена сквозь зубы. — А вопросов меньше не стало.
Настя подошла к серванту, достала фотографии. Разложила перед мужем.
— Смотри, — ткнула пальцем. — Вот Софье годик. Светлые кудри, голубые глаза. Вот три года. Всё то же. А сейчас, в пятнадцать. Тёмные прямые волосы, карие глаза. Как это возможно?
— Дети меняются, — попробовал возразить Дмитрий. — Переходный возраст, гормоны…
— Гормоны не меняют цвет глаз! — перебила Настя. — И волосы из кудрявых в прямые не превращают! А рост? В пятнадцать она на голову выше меня! Откуда быть такому росту, если мы с тобой средние?
Дмитрий молча разглядывал снимки. Действительно, изменения бросались в глаза. Белокурая девочка стала высокой темноволосой девушкой с южными чертами лица.
— Может, в бабушку пошла, — неуверенно предположил он. — Генетика капризна.
— В какую такую бабушку? — возмутилась Настя. — Мои родители русые, твои тоже. Прабабки и прадеды все под стать. Откуда тут восточные черты?
В комнату вошла Софья. Высокая, стройная девушка с длинными тёмными волосами и карими глазами. Красивая, но вылитая чужая.
— Вы что так кричите? — спросила она, глядя то на отца, то на мать. — Соседи стучали по батарее.
— Ничего, солнце, — поспешно ответил Дмитрий. — Мама расстроена.
— Из-за чего? — Софья села на диван, поджав ноги. — Опять начальник достал?
Настя пристально посмотрела на дочь. Спокойная, рассудительная, не похожая ни на неё саму, ни на Дмитрия.
— Софья, скажи честно, — неожиданно спросила Настя, — ты никогда не задумывалась, почему так непохожа на нас?
— Настюша! — возмутился Дмитрий.
— Что «Настюша»? — повернулась к мужу жена. — Пусть скажет. Это её касается.
Софья пожала плечами.
— Не знаю. Не думала об этом. А разве так важно? Вы ведь мои родители.
— Конечно, дочка, — Дмитрий обнял девушку. — Не слушай маму, она просто устала.
Настя с досадой смотрела на эту картину. Муж с дочерью понимали друг друга без слов. А она чувствовала себя лишней в собственном жилище.
— Иди уроки делай, — сказала она Софье. — Нам с папой нужно обсудить одно дело.
Софья кивнула и вышла. Дмитрий проводил её взглядом.
— Зачем ты её мучаешь? — тихо спросил он. — Она ни при чём.
— А кто? — Настя села напротив. — Дмитрий, я хочу правды. Если Софья наша, экспертиза подтвердит. А если нет…
— Если нет… что? — перебил он. — Выбросишь на улицу? Разлюбишь?
Настя замолчала. Сама не знала, что будет делать, если подозрения подтвердятся.
— Я её люблю, — призналась она. — Но мне нужна ясность.
Дмитрий подошёл к окну. Во дворе дети играли, матери гуляли с малышами. Обычный мир, где нет места таким вопросам.
— Настя, а если правда не оправдает твоих ожиданий? — спросил он, не оборачиваясь. — Тогда что?
— Не знаю, — честно ответила она. — Но жить в неведении больше не могу.
Вечером Дмитрий долго не мог уснуть. Размышлял, как за день всё перевернулось. Утром — обычная семья, а теперь рядом ворочалась Настя.
— Дмитрий, — позвала она шёпотом. — Не спишь?
— Нет.
— Скажи честно, сомнения не закрадывались?
Он вздохнул.
— Были. Но гнал их. Софья для меня родная, что бы экспертиза ни показала.
— Я понимаю. Но я больше не могу так.
За завтраком Софья уловила напряжённость.
— Мама, папа, что-то случилось? — спросила она, намазывая масло на х
И с тех пор они научились ценить не кровные узы, а ту теплоту и преданность, что годами бережно сохраняли в своём доме.
Не моя дочь
