Одна комната на троих
Людмила Васильевна сжимала в руках справку о расселении, будто это был смертный приговор. Крохотная комнатка в общежитии училища — вот что ждало её после сорока лет жизни в отдельной квартире. И не просто комната, а общая — на троих преподавательниц.
— Где же я теперь вещи свои размещу? — вздохнула она, обращаясь к завхозу Николаичу, добродушному дедушке с пышными седыми усами.
— Людмила Васильевна, родная, да куда деваться-то? — разводил руками Николай Петрович. — Общага ломится, ремонт в преподавательском крыле затянулся. Сами видите — крыша течёт, проводка с времён Советов. Строители обещают к октябрю всё починить. А пока решено вас подселить к Галине Степановне и Татьяне Игоревне.
Людмила Васильевна лишь покачала головой. В свои пятьдесят восемь она и представить не могла, что снова будет делить жильё. После развода квартира осталась бывшему мужу — он там был прописан раньше. А у неё осталась лишь работа — преподавание литературы в провинциальном училище. Зарплаты хватало лишь на съёмную комнатушку, поэтому, когда директор предложил место в общаге, пришлось согласиться.
— Ключи держите, — протянул Николай Петрович. — Третий этаж, комната триста десять. Галина Степановна и Татьяна Игоревна уже в курсе.
С тяжёлым сердцем Людмила взяла ключи и побрела к лифту. В руке — чемодан с самым необходимым, остальное пока хранилось у бывшей соседки.
Комната оказалась… не такой тесной, как она ожидала. Старая, но крепкая мебель: три кровати, тумбочки, шкаф, письменный стол у окна. Две кровати уже были заняты — аккуратно застеленные, с разными покрывалами: на одной — синим в ромашки, на другой — бордовым с кисточками.
— Вы, наверное, Людмила Васильевна? — раздалось за спиной.
В дверях стояла пожилая женщина с сединой в аккуратной причёске и очками в тонкой оправе. Строгий костюм и прямая спина выдавали в ней педагога старой закалки.
— Да, — протянула руку Людмила. — А вы…?
— Татьяна Игоревна, математика. Тридцать пять лет в этом училище. — Рукопожатие было сухим и коротким. — Ваша кровать у окна. Шкаф поделим, вам — левая секция. Расписание душа висит на двери, не опаздывайте — горячая вода у нас по графику.
Людмила кивнула, чувствуя себя первоклашкой.
— А Галина Степановна где?
— В столовой дежурит сегодня, — поджала губы Татьяна Игоревна. — Химию ведёт, особа… своеобразная. Любит утром радио на полную громкость включать и травы сушить. Запах потом на всю комнату.
«Ну вот и началось», — подумала Людмила, раскладывая вещи. Уживаться с двумя чужими женщинами её возраста, со своими привычками и характером, будет непросто.
С Галиной Степановной она познакомилась вечером. Полная, энергичная женщина с ярко-рыжими волосами ворвалась в комнату, нагруженная пакетами с яблоками.
— Девочки, глядите, что привезла! С дачи, угощайтесь! — Увидев Людмилу, она всплеснула руками: — Ой, вы уже тут! Галина Степановна, очень приятно!
Она энергично потрясла руку новоиспечённой соседки.
— Яблочко возьмёте?
— Спасибо, — Людмила взяла плод, хотя есть не хотелось. — Очень приятно.
— Галя, убери свои травы с подоконника, — тут же вставила Татьяна Игоревна. — Теперь нас трое, места и так мало.
— Танюш, не ворчи, — отмахнулась Галина. — Места всем хватит! Людмила Васильевна, вы же литературу преподаёте, да? Я слышала, вы стихи студентам на уроках читаете?
Людмила смутилась:
— Иногда, чтобы материал интересней был…
— Чудесно! — воскликнула Галина. — А вот гляньте на мои руки!
Она показала ладони, покрытые мелкими ожогами от реактивов.
— Профессиональное, — усмехнулась она. — Зато мои студенты знают — химия шуток не любит!
Татьяна Игоревна хмыкнула, демонстративно открывая толстый учебник. Казалось, тишина и порядок были для неё превыше всего.
— Чайку, девочки? — предложила Галина, доставая электрочайник.
— Нет, спасибо, — отказалась Татьяна. — Тетради проверять.
Людмила неожиданно для себя согласилась:
— Я выпью с удовольствием.
За чаем Галина рассказывала о даче, о внуках, о том, что нынешний директор когда-то сидел у неё на уроках. Говорила она много, но как-то по-домашнему, без пафоса, и Людмила почувствовала, как напряжение первого дня потихоньку отпускает.
— А вы давно здесь живёте? — спросила она.
— Четвёртый год, — вздохнула Галина. — Дочь с зятем в однокомнатной юИ когда через год ремонт в преподавательском корпусе наконец закончился, все трое по обоюдному согласию остались жить вместе — ведь за это время их маленькая комната стала настоящим домом, где каждая нашла то, чего так не хватало: семью.