Торт и прочие жизненные радости
Анна взбивала крем для бисквита с точностью хирурга. Торт для её дочери Лизы должен был стать триумфом: три яруса, ванильный мусс, свежая клубника и изящные шоколадные завитки. Сегодня Лизе исполнялось восемнадцать, и Анна надеялась, что этот торт — лучший за её двадцать лет кондитерского стажа — проломит стену, выросшую между ними за последний год.
— Мам, ты ещё копаешься? — Лиза влетела на кухню, её кроссовки скрипели по линолеуму. — Даша уже на подходе, а у нас тут зона бедствия!
— Почти готово, — Анна улыбнулась, вытирая руки о фартук. — Ну как, нравится?
Лиза бросила беглый взгляд на торт, её лицо осталось каменным.
— Ну… сойдёт. Только, знаешь, Даша говорит, что такие торты сейчас никто не заказывает. Сейчас в моде голые торты — минимум крема, максимум лаконичности.
Анна почувствовала, как ложка в её руке внезапно потяжелела.
— Это не просто «завитушки», Лиза. Это твои любимые узоры, как на торте в твой десятый день рождения. Помнишь?
— Мам, мне тогда было десять, — Лиза закатила глаза. — Ладно, я пойду наводить порядок в зале. Папа опять закидал всё своими чертежами.
Она выскользнула, оставив за собой шлейф парфюма и ощущение, что Анна только что разговаривала с бетонной стеной.
***
К шести вечера гостиная преобразилась: шарики, гирлянды, стол с закусками. Анна водрузила торт на почётное место — его ягоды сверкали под светом люстры, словно крохотные рубины. Она вспомнила, как в прошлом году Лиза демонстративно отказалась от домашнего праздника, сбежав с друзьями в кафе. «Я уже взрослая, мам», — бросила она тогда. Полгода Анна копила на ингредиенты для этого торта, отказывая себе в новых сапогах и мастер-классах по выпечке, чтобы сегодня всё было идеально.
Дверной звонок оборвал её мысли. Лиза рванула открывать, и в квартиру вплыла Даша — высокая, с ногтями цвета фуксии и взглядом, сканирующим обстановку, как терминал в супермаркете.
— Ого, это что, торт? — Даша замерла перед творением Анны, склонив голову. — Лизка, ты серьёзно? Это ж прям как на детский утренник!
— Ну, это мамина фишка, — Лиза фыркнула, но щёки её порозовели. — Она обожает эти… винтажные штуки.
— Винтажные? — Даша рассмеялась, её голос звенел, как разбитая рюмка. — Это ж как из девяностых! Сейчас все берут торты под матчу, без глютена и сахара. Правда, Лиз?
Анна сжала край фартука, ощущая, как кухня внезапно уменьшается в размерах.
— Привет, Даша, — натянуто улыбнулась она. — Это торт по вкусу Лизы. Она всегда обожала ваниль и клубнику.
— Обожала, — подчеркнула Даша, бросая взгляд на Лизу. — Но сейчас же другие тренды, да? Лиза теперь в теме ЗОЖ и осознанного потребления.
Лиза заерзала, теребя браслет.
— Ну, не совсем… но Даша права, мам. Может, в следующий раз сделаешь что-то посовременнее?
Анна почувствовала, как сердце сжалось, но кивнула.
— Хорошо, Лизонька. А сейчас давай встречать гостей.
***
Гости — друзья Лизы из школы и института — заполнили гостиную смехом и музыкой. Анна разносила канапе, стараясь не замечать, как Даша что-то шепчет Лизе, тыча пальцем в торт. Муж Анны, Сергей, сидел в углу, уткнувшись в ноутбук. Его «горящий проект» всегда оказывался важнее семейных событий.
— Ань, ты как? — Сергей мельком поднял глаза. — Торт, как всегда, выше всех похвал.
— Спасибо, — Анна выдавила улыбку. — Может, поможешь с напитками?
— Сейчас, только допишу письмо, — он снова погрузился в экран.
Анна вернулась к столу, где Даша с пафосом вещала о «правильных тусовках».
— В Москве на прошлых выходных была вечеринка, — декларировала она, — торт был полностью веганский, с матчей и эдельвейсом. Вот это уровень! А тут… — она кивнула на торт Анны, — как будто из советского кафе.
Гости хихикнули. Лиза покраснела, но промолчала, мну край скатерти.
— Даш, это мамин торт, — тихо сказала она. — Она старалась.
— Старалась? — Даша вскинула брови. — Лиз, стараться — это хорошо, но надо же идти в ногу со временем. Ты ж не хочешь, чтобы твоё восемнадцатилетие выглядело как утренник в детсаду?
Анна ощутила, как щёки её загораются. Она хотела возразить, но взгляд упал на Лизу, опустившую глаза, будто соглашаясь.
***
Кульминация вечера настала, когда пришло время задувать свечи. Анна выкатила торт на сервировочном столике, её руки дрожали от волнения. Гости притихли, камеры телефонов нацелились на Лизу. Анна зажгла свечи, их отблески танцевали в глазах дочери — совсем как в детстве.
— Лизонька, загадывай желание, — Анна улыбнулась, чувствуя ком в горле.
— Погоди, — Даша шагнула вперёд, её голос разрезал тишину. — Это что, обычные свечки? Лиза, ты ж хотела свечи с фейерверком! Это же твой день!
— Фейерверк? — Анна растерялась. — Лиза, ты ничего не говорила…
— Потому что ты всё равно сделаешь по-своему! — Лиза вдруг вспыхнула, её голос дрожал. — Мам, я просила что-то простое, стильное, а ты опять со своими «шедеврами»! Мне восемнадцать, я не ребёнок!
Гости зашептались. Анна почувствовала, как пол уходит из-под ног.
— Лиза, я хотела, чтобы тебе понравилось, — её голос едва слышался. — Это твой любимый вкус…
— Любимый? — Лиза рассмеялась, но в глазах блеснули слёзы. — Ты даже не знаешь, что я уже год не ем клубнику! Даша права — ты живёшь в своём мирке!
— Лиз, не кипятись, — Даша положила руку ей на плечо, как дирижёр, управляющий оркестром. — Давай просто задуем и забудем. Всё равноАнна молча вышла на улицу, подставила лицо холодному ветру и впервые за долгие годы позволила себе просто побыть не матерью, не женой, а обычной женщиной, у которой тоже есть право на усталость и обиду.
