– Татьяна, я же просила – только мы, семьёй! – Ольга Сергеевна стояла у плиты, сжимая в руке деревянную ложку, будто это была последняя надежда на спокойный вечер. Голос ее дрожал, но она пыталась держаться.
Танечка, не отрываясь от телефона, рассеянно крутила прядь волос. Небрежный хвостик, растянутый свитер и выражение лица, которое ясно говорило: “Опять начинается…”
– Мам, ну что ты раздухарилась? – фыркнула она. – Пятьдесят лет – не шутка! Не будешь же ты в такой день сидеть, как сова, в своем гнезде. Я уже всех созвала.
– Кого это – всех? – Ольга Сергеевна выпустила ложку, та звякнула о стол. – Таня, я просила: ты, Дмитрий, внуки. Ну, может, тетя Галина. Кого ты еще натащила?
Девушка наконец оторвалась от экрана и закатила глаза, будто объясняла что-то особенно непонятливому ребенку:
– Да всех же! Тетя Галя с дядей Васей, их сын с невесткой, бабуля Зина, мои подруги – Лерка и Надька с мужьями, соседка тетя Клава, да еще твои бывшие коллеги из школы. Они сами напросились, когда узнали!
Ольга Сергеевна ощутила, как кровь ударила в виски. Медленно вытерла руки о фартук с вышитыми петушками – подарок внучки на прошлый год.
– Танюша, ты в своем уме? Полгода я просила один день без шума! Один! А ты мне тут бал-маскарад устраиваешь?
– Мам, не будь ретроградом! – Таня вскочила, поправляя джинсы. – Люди же хотят поздравить! Ты что, их в шею выставишь? Расслабься, я все устрою. Ты только торт испеки, ладно? Твой фирменный, с кремом. А я за остальным схожу в “Пятерочку”.
Ольга Сергеевна уже открыла рот, но дочь стремительно вылетела из кухни, бросив на прощание:
– И не кисни, родная! Это твой праздник!
Дверь захлопнулась. Кухня наполнилась тишиной, нарушаемой только бульканьем супа в кастрюле. Ольга Сергеевна окинула взглядом гору немытой посуды и почувствовала, как внутри все сжалось. Полвека. Она мечтала о тихом вечере: внуки, старые фотоальбомы, теплый плед и воспоминания. А вместо этого – толпа, гам и опять все заботы на ней.
***
Ее хрущевка была маленькой крепостью. Здесь она вырастила Таню, пережила расставание с мужем, научилась справляться одной. Кухня – ее гордость: ситцевые занавески, стол, переживший три поколения семьи, полка с фарфором, собранным по крохам. Каждый год на день рождения она пекла торт – с воздушным кремом и вишнями. Традиция. Но в этом году все пошло наперекосяк.
Таня объявила о “грандиозном юбилее” две недели назад. Ольга Сергеевна пыталась возражать, но дочь стояла насмерть: “Мам, ты заслужила праздник! Хватит быть затворницей!” И вот теперь, за день до Х-часа, она месила тесто, готовясь накормить толпу, которую даже не звала.
К вечеру квартира превратилась в филиал оптового склада. Таня втащила ящики с “Боржоми” и “Советским шампанским”, пакеты с закусками и огромный букет хризантем, занявший полкухни. Ольга Сергеевна, взбивая крем, думала лишь о том, куда все это поместится.
– Мам, ты где? – Таня ворвалась в кухню с подругами. – О-о, пахнет счастьем! Это торт?
– Да, – буркнула Ольга Сергеевна, не оборачиваясь. – Не прикасайтесь, еще не готов.
Подруги – Лера и Надя – уселись за стол, как дома. Лера с малиновыми ногтями потянулась к миске с кремом.
– Ольга Сергеевна, можно чуть-чуть? Обожаю ваш крем!
– Лучше не надо, – сквозь зубы проговорила хозяйка.
– Да ладно вам! – Лера уже зачерпнула ложку. – Боже, как вкусно! Тань, твоя мама – волшебница!
Ольга Сергеевна сжала губы. Когда наконец гости ушли, она увидела пустую миску. Слезы подступили, но женщина лишь вздохнула и принялась за новую порцию крема.
***
Утро началось с хаоса. В шесть Ольга Сергеевна уже допекала торт, к девяти квартира гудела: Таня вешала гирлянды, а зять Дмитрий пытался собрать раскладной стол.
– Ольга Сергеевна, где скатерть? – крикнул он из комнаты.
– В шкафу, аккуратно! Это наследство от бабушки! – ответила она, но тут же услышала характерный звук рвущейся ткани.
Дмитрий стоял с виноватым видом, держа в руках две половинки старинной скатерти.
– Зацепилась за гвоздик…
Она лишь кивнула. Это была не просто скатерть – память. Но сегодня она не хотела ссор.
К обеду начали съезжаться гости. Тетя Галя с дядей Васей притащили огромный торт из “Волконского”, сразу потеснивший ее скромное творение. Бабушка Зина устроилась на табуретке с подушкой, бывшие коллеги громко вспоминали старые времена, а внуки – пятилетний Ваня и семилетняя Алена – носились по квартире, как ураган.
– Оль, а где чайник? – ворвалась на кухню тетя Галя. – И пирожки? Я с дороги!
– В духовке, – ответила Ольга Сергеевна, вытирая лоб.
– Ой, а это твой торт? – тетя Галя ткнула в него пальцем. – Мило, но наш круче! С мастикой!
Кухня стала проходным двором. Гости брали тарелки, просили добавку, требовали вилки. Ольга Сергеевна металась между плитой и столом, пока Таня в гостиной принимала комплименты за “потрясающую организацию”.
– Да я же хотела маме праздник устроить! – доносилось из зала.
Ольга Сергеевна стиснула зубы.
***
К трем часам квартира гудела, как рынок в субботу. Дети визжали, взрослые орали тосты, музыка из “Яндекс.Музыки” била по ушам. Ольга Сергеевна мыла посуду, когда заметила – ее торта нет на столе.
Сердце упало. В гостиной Ваня размазывал крем по скатерти, Алена кидалась вишнями.
– Ваня! Алена! – вскрикнула Ольга Сергеевна.
ГИ когда последний гость ушел, Ольга Сергеевна, вздохнув, взяла в руки фотоальбом и улыбнулась — теперь она точно знала, что в следующий день рождения просто уедет в деревню к тете Шуре.