ПРО КОТЛЕТЫ
Не знаю, как у других одиноких женщин, а ко мне всякая нечисть так и липнет. Вчера поздно вечером лежу, к примеру, на кровати, вздыхаю. Новостей насмотрелась, котлет наелась, страдаю от души, короче.
Вдруг слышу — за шкафом кто-то жалобно поскуливает. Голосок тоненький, прямо визгливый.
«Клопы, что ли? — думаю. — В Москве пишут, эпидемия этих тварей началась. Неужто и до Вологды докатилась? Устали, наверное, дорогу одолевали».
Минут через десять «клопы» устали выть и начали скрестись по полу.
«Щас встану — и лопатой как дам!» — соврала я.
Да куда уж мне встать после тарелки котлет. Если ночью в туалет захочется — ползком придётся.
«Не надо лопатой», — вежливо попросили «клопы».
«Говорящие, — подумала я сквозь пищевую кому. — Значит, не клопы. Значит, сосед сбрендил. Хотя… кто сейчас не сбрендил? Ладно, я. Мне и сходить-то не с чего, а вот другим не повезло».
Потом «клопы» перестали скрестись, и в полумраке ко мне стал подкрадываться кто-то лохматый и долговязый. Зрение у меня так себе, так что я щурилась и пыталась разобрать три вещи: может, котлеты оказались снотворным, и я давно сплю?
Это три уха или три рога? И откуда в нашем доме такой высокий неучтённый жилец? Я всех дылд сразу в блокнотик записываю — у меня коллекция.
«Геннадий Степаныч?» — попыталась я опознать незнакомца.
«Холодно», — ответила каланча и тут же врезалась лбом в люстру. «Ой-ё-ёй!!!»
«А кто тогда?»
«Дед Буко», — захихикал долговязый, протянул ко мне свои чёрные, как смоль, когтистые лапы и завыл: «У-у-у-у!»
«Я тоже на Хэллоуин ногти чёрным красила. У тебя гель или свои?»
«Свои», — обиделся долговязый.
«Неудобно, наверное, с такими когтями в носу ковыряться».
«Я не понял! Тебе не страшно, что ли?»
Тут он сунул ко мне свою страшную рожу, и оказалось, что у него три уха. Два по бокам, а третье — странное, на виске, больше похожее на шишку.
«Мне книгу на днях сдавать, а написано три страницы. Плюс ипотека, плюс развод. Я взрослая тётка, извини. Пугай меня хоть птозом, хоть брылями».
«Наши говорят, ты и в пять лет не орала. Горшком одного треснула — у него голова до сих пор криво торчит».
«Ну и на кой ты тогда приперся?»
«У тебя уютно».
«Это от котлет. Хочешь?»
«Хочу».
«Тогда сам сбегай — мне не встать».
Страшнорожий гость метнулся на кухню, вернулся с чаем (в мою любимую кружку налил, сволочь!), котлетами и бутербродами. Да ещё яблоко в зубах принёс. Прямо как я, только волосатей.
«Чё?» — протянул он тарелку.
«Чего?»
«Спрашиваю — будешь? Бери, я много взял».
«С радостью, но уже не влезет».
«А выглядишь такой вместительной — удав в очках».
«Спасибо за комплимент. Ложись рядом».
Я подвинулась, и мы немножко полежали. Было хорошо. Ночь, чавканье, запах котлет. Что ещё нужно для успокоения души?
«Может, к соседке на третий сходишь? Она старушка, ей и чуть-чуть хватит».
«Я вчера у неё был. Она в меня табуреткой пустила».
«А, вот откуда шишка».
«Ага».
И мы ещё полчаса полежали, каждый о своём вздыхая.
Попрошусь, наверное, к ним. Здорово, наверное, так по чужим квартирам шляться да халявные котлеты жрать. Только кастрюлю на голову надо — для защиты.