Сыр тёти Гали
Никто толком не помнит, откуда взялась тётя Галя — мамина подруга. Казалось, она была всегда, как вечная зима, чайные пакетики на три раза и Николай Басков. Папа утверждал, что она — агент спецслужб, внедрённый в обычные семьи для изучения пределов человеческой выносливости. Дед клялся, что тётя Галя — переодетая баба Яга, выгнанная из сказки за излишний энтузиазм. Даже мама путалась в объяснениях, будто тётя Галя появилась вместе с первой зарплатой или новогодним оливье. Она была как тот странный предмет в ящике стола: непонятно, зачем нужен, но выкинуть рука не поднимается.
У тёти Гали не было ни мужа, ни детей, зато было море свободного времени. Такие женщины опаснее прорыва канализации. Закопаешь её в вечной мерзлоте — она и там организует кружок квиллинга для белых медведей, пока те не эмигрируют в Таиланд.
Если говорить о предпринимательской жилке, то у тёти Гали был полный инфаркт коммерции. Каждый год она осчастливливала нас новым проектом, от которого нельзя было спрятаться даже в глухой тайге. У неё были загранпаспорт, визы всех стран и способность говорить на пяти языках, но ни на одном из них она не понимала слово «нельзя».
Когда-то тётя Галя продавала «натуральную косметику из Алтайских трав», после которой у мамы выросли брови как у Брежнева и развилась аллергия на всё, кроме самогона. Потом вязала носки из «гипоаллергенной шерсти единорога» — тут уже мучился папа. Она обещала ему «невероятную выносливость» и требовала отзыв после недели носки. Папа написал его через день. Говорят, в ту ночь ему позвонил Шнуров и предложил записать совместный трек.
Дед тоже не избежал её внимания. Тётя Галя впаривала ему «чудо-бальзам для суставов и ясности ума». После первой ложки деда две недели показывали в программе «Рен-ТВ», а соседи ставили свечки за его здравие.
Идей у тёти Гали было больше, чем снега в феврале: мыло с экстрактом белены, конфеты из полыни и крапивы, вязаные шапки из шерсти йети. Она могла часами расписывать пользу своих товаров, пока слушатель не начинал мечтать о монашестве. Когда жертва уже готова была отдать последние пятьсот рублей лишь бы её оставили в покое, тётя Галя снижала цену. И сделка совершалась. Нам, как «близким», доставалось больше всех: мы получали «бесплатные тестеры».
А месяц назад тётя Галя начала делать домашний сыр и притаскивать его к нам в любом виде. Запах нельзя было передать словами. Кажется, наша квартира теперь навсегда исключена из всех реестров недвижимости — вместе с половиной района. Лишь дед был счастлив: его перестали заставлять мыть посуду и даже хвалили за стойкость.
Сыр был особенным. Он гнул вилки, взрывал сковородки и в холодильнике объявлял войну остальным продуктам, обращая их в свою веру.
Однажды я попробовал добавить его в гречку. В результате получился радиоактивный изотоп, и теперь нас разыскивает Роспотребнадзор.
Мама уговаривала потерпеть. Тётя Галя клялась, что первый блин комом, а следующий будет «как у французов». Услышав это, дед спрятал топор под подушку и пообещал лишить нас наследства, если хоть грамм сыра окажется в его тарелке. Папе пришлось сложнее — он любил маму больше водки (сам дурак), так что выбора у него не было.
А мне тётя Галя заявила, что в современных детях — вся таблица Менделеева, и я спокойно могу жевать батарейки. А в её сыре, мол, только натуральное! Дедский дозиметр, который сходил с ума при виде сыра, она объявила «буржуазной пропагандой».
Но тут случилось чудо. Сыр оказался… съедобным. Мы, конечно, предварительно выпили по флакону активированного угля и запаслись противогазами. Но вкус оказался мягким, почти нежным, с лёгким оттенком грибов и тмина. Мама сделала бутерброды, папа добавил сыр в суп, и даже дед, учуяв аромат, не удержался от кусочка.
Тётя Галя победила. Впервые в жизни её слова не расходились с реальностью. Правда, лишь маме она призналась, что сыр делал не она, а её новый муж — шеф-повар, которого тётя Галя чуть не отправила на тот свет, накормив «сырным фондю». Мужчина двое суток провёл в реанимации, а очнувшись, осознал свою миссию: спасать мир от идей тёти Гали. Если ей что-то «приспичит», он будет готовить сам, а ей позволит принимать похвалы. Он даже женился на ней — видимо, из жалости к человечеству.
С тех пор мы следим за их браком. И горячо надеемся, что у них всё будет хорошо.
