В старые времена, когда деревни жили своей тихой жизнью, случилась эта история.
К концу девятого класса Аграфена, дочь почтенной семьи, расцвела так, что парни, да и мужики постарше, не сводили с неё глаз. Отец её, Фёдор, слыл умелым плотником, а мать, Прасковья, держала лавку в центре села. Дом у них был просторный — строили на большую семью, но родилась одна Аграфена, и больше детей не случилось.
— Груня, — позвала мать, — бельё развесь, только что постирала.
— Сейчас, мам…
Лето стояло знойное. Аграфена, в лёгком сарафане, вышла во двор с тазом мокрого белья. Вокруг шептались:
— Ну и красавица у Фёдора выросла… Не одного парня с ума сведёт.
Развешивая бельё, она заметла взглядом Степана, сидевшего на лавке под яблоней. Друг отца, он пришёл помочь с укладкой плитки во дворе. Фёдор ушёл за квасом, а помощник Степана, Петька, таскал песок в вёдрах.
Аграфена нарочно медлила, изгибаясь, как кошка, и развешивала бельё так, чтобы Степан не мог оторвать глаз. Потом подсела к нему, и у того кровь ударила в голову.
— Что, дядя Стёпа, жарко? — подвинулась ближе.
— Да уж, Груня, зной… — ответил он, вытирая пот.
— А я вижу, загорел здорово, — улыбнулась она.
— Это я от природы смуглый, — отозвался он сдержанно, но гордо.
Потом резко замолчал, скрестил руки — мол, хватит. Девчонка мала, да и дочь друга.
Но вечером, выйдя из самодельного душа, он столкнулся с Аграфеной.
— Ты за мной следишь? — буркнул.
— Сама не знала, что ты здесь, — кокетливо пожала плечами.
— Хватит дурачиться, мала ещё.
— А что я мала? — подбоченилась она, грудь вздымалась от волнения.
— С ума сошла?
— А может, я за тебя замуж хочу!
Степан остолбенел, огляделся.
— Да ты несовершеннолетняя! Отстань!
На ужин он не остался.
Той осенью Аграфена уехала учиться в город. Но мысли о Степане не оставляли её.
А он, чувствуя, что годы уходят, завёл роман с Василисой — той уже тридцать, и она отчаянно хотела замуж. Но свадьбы не случилось.
А когда Аграфена вернулась после колледжа, всё перевернулось.
— Привет, дядя Стёпа, — сказала она мягко.
— Привет, Груня… Какая выросла…
— Мне уже восемнадцать.
С этого дня их понесло, как снежный ком. Встречались тайком, но в деревне ничего не скроешь. Василиса рвала и метала:
— Эта девчонка счастье моё украла!
Дошло до родителей. Фёдор сначала бушевал, но потом смирился:
— Степан — мужик хороший.
Сыграли свадьбу. Жили душа в душу, но детей не было. Степан ревновал страшно, запрещал короткие юбки.
— Сам знаешь, на ком женился, — смеялась Аграфена.
Но испытания не заставили себя ждать. В деревню приехал городской парень, Никита. Сладкие речи, мечты о Турции… И Аграфена, недолго думая, сбежала.
Степан запил. Василиса тут как тут:
— Родненький, я тебе супчик сварю…
Но ему было не до неё.
А Аграфена быстро поняла, что Никита — пустозвон. Жили впроголодь, в общежитии с тараканами. Однажды утром она собрала вещи и ушла.
Дождь стучал по крыше, когда она вернулась. Степан сидел на кухне, не совсем трезвый.
— Прости… — прошептала она.
Он не ответил. Недели не разговаривали. Пока однажды он не увидел её с чемоданом.
— Не уходи… — вырвалось у него. — Без тебя — как без света.
Она бросилась к нему.
А весной Аграфена сказала, что ждёт ребёнка.
