**Дневник Серафимы**
Были иные времена… Давным-давно, в те годы, когда всё решалось по родительской воле, жила я в глухой деревне. Жизнь там текла по старинным законам: сватали, не спрашивая, женили, не глядя на сердца. Так жили мои родители, их родители, и так же суждено было жить мне.
Я, Серафима, младшая в семье, где росли четверо детей. К семнадцати годам уже справлялась со всем по хозяйству. А потом в моей жизни появился Прохор. Жил он на другом краю деревни, но то и дело оказывался возле нашего дома. Мы переглядывались украдкой, и в этих взглядах — целый мир.
Отец, Семён Васильевич, скоро заметил.
— Симка, — строго спросил он однажды, — зачем этот Прошка шляется возле нашего дома? Чего ему тут нужно?
Я потупила взгляд, сердце колотилось.
— Не знаю, батя…
— Не знаешь? — он фыркнул. — Замуж захотела? Не бывать этому! Живут они с матерью в развалюхе, не пара тебе.
Мать, Марфа Степановна, засуетилась, когда отец спросил о приданом.
— Сёма, да рано ещё! — запричитала она.
Но отца не переубедишь. Меня сосватали за Ивана, сына зажиточных соседей. Рыжий, веснушчатый, не нравился он мне с детства. Даже когда он вытащил меня из реки в семь лет, я умоляла его молчать — боялась, что отец запретит мне гулять.
Прохору отец высказал прямо:
— Завтра к нам сваты придут. И чтобы твоей тени здесь больше не было.
Тот ушёл, понурый.
Вечером отец объявил:
— Готовься, завтра сватов встречать. За Ивана идёшь.
Я попыталась возразить:
— Батя, да он же рыжий…
— Цыц! — рявкнул отец.
Мать всю ночь уговаривала меня смириться.
— Такова наша доля, дочка. Я ведь тоже не любила твоего отца…
На следующий день пришли сваты. Иван сиял, как медный самовар. Я вышла в новом сарафане, с алыми лентами в косах. Голова низко опущена, но сердце — камень.
— У нас купец, у вас товар! — провозгласила сваха.
Отец удовлетворённо крякнул:
— Вот наш товар.
Меня просватали.
Свадьба была скромной. В доме свекра и свекрови встретили ласково — они давно приметили меня и тайно сговорились с моими родителями.
Я молилась:
— Господи, помоги забыть Прохора. Теперь Иван — моя судьба.
Шли годы. Родился сын, рыжий, как отец. Я называла его «солнечным зайчиком». Иван оказался добрым мужем, и сердце моё понемногу оттаяло.
Но однажды грянула беда. На покосе молния ударила в стог сена, где укрылись Иван и его отец. Оба погибли. Свекровь не пережила горя — через два месяца её не стало.
— Как же я одна с тремя детьми? — рыдала я.
Отец утешал:
— Ничего, найдётся хозяин в дом.
Через год он объявил:
— Выходи за Клима. Молод, да ничего — руки крепкие.
Климу было всего двадцать. Болен с детства — падучая. Девушки его сторонились, а мне, вдове с детьми, выбирать не приходилось.
Жизнь с ним стала адом. Пил, буянил, бил меня. Родился ещё один сын, но Климу он был не нужен. Однажды, в пьяном угаре, он рухнул во дворе и больше не поднялся.
После похорон я твёрдо сказала отцу:
— Больше замуж не пойду.
Он понял — спорить бесполезно.
Дети выросли, женились. Младший сын остался со мной, привёл в дом добрую невестку. Теперь уже молодые сами решали свою судьбу.
Времена менялись…
А я иногда вспоминаю рыжего Ваню. Доброго, работящего. И понимаю — всё могло быть иначе, если бы не родительская воля.
Но что было, то было.
Такова наша доля.
