ВДОВЕЦ
Ещё со школьной скамьи Иван был влюблён в Марфу. Хрупкая, с веснушками, как золотые искры, рассыпанные по носу, она с первого взгляда запала ему в душу. Тогда, в шестом классе, сердце его навсегда отдалось этой девочке, младшей на три года. Марфа училась на отлично, скромничала, краснела от каждого взгляда, а Иван год за годом прикипал к ней душой. На переменах украдкой наблюдал, как она с подружками прыгает через верёвочку во дворе — лёгкая, словно мотылёк над ромашковым полем.
Когда он вернулся со службы, в тот же день пришёл к Марфе с букетом полевых цветов просить её руки. Отец её, мужчина суровый, долго беседовал с Иваном в горнице, а потом, одобрительно кивнув, протянул ему руку дочери.
Свадьбу гуляли три дня. Съехались даже дальние родственники. Глаза Марфы сияли, а Иван расправлял плечи с гордостью — лучшей невесты во всей округе ему не сыскать.
Через два года, с помощью родителей, Иван поставил крепкий дом. Марфа, уже ожидая первенца, радовалась, как дитя — теперь у них будет свой угол.
Родилась у них девочка, назвали её Ариной, в честь бабушки Марфы. Крепкая, здоровенькая, а вот для матери роды стали испытанием. Год после родов Марфа ходила бледная, будто тень. Иван возил её по знахарям, те качали головами: «Время нужно, силы восстановить».
Когда Арине исполнилось полтора года, Марфа узнала, что снова ждёт ребёнка. Знахари шептали: «Не выносишь. Опасность велика». Уговаривали прервать. Но Марфа лишь твёрдо качала головой:
— Не подниму руку на дитя своё. На всё Божья воля.
Последний месяц она провела в постели. Дома скучала маленькая Арина, а Иван, словно чувствуя беду, метался из угла в угол.
Так и случилось. Роды Марфа не пережила — сердце остановилось. Но на свет успели появиться две крохи-близняшки.
На похоронах Иван стоял у могилы, не видя ничего перед собой. В памяти всплывали их счастливые дни, её смех, улыбка. Когда гроб опускали в землю, он рухнул на колени и зарыдал, как зверь, попавший в капкан.
— Как жить-то без тебя? Зачем мне эта жизнь? — слёзы жгли щёки, а внутри зияла пустота, будто сердце вырвали.
После похорон он запил. Глухо, беспросветно. Пил, чтобы не слышать её голос в голове, не видеть её во сне.
Родители Марфы забрали девочек к себе. Решили — не справится Иван с горем, не поднимет детей.
На сороковой день, напившись до беспамятства, он уснул в сенях. И приснилась ему Марфа — в белом платье, с распущенными волосами, в которых играли солнечные блики. Подошла, погладила по голове и сказала тихо, как бывало:
— Ванюша, что же ты делаешь? Дочки без отца растут. Ты им нужен, как я тебе была. Если любил меня — люби их.
Проснулся он — в голове ясность, а за окном уже рассвет. В тот же день, выбритый, в чистой рубахе, пришёл к свёкру и тёще. Молча поцеловал руку старухе, крепко обнял старика, забрал дочерей и вернулся домой.
С тех пор жили вчетвером. Научился он и кашу варить, и бельё стирать, и косички заплетать — лучше любой бабы.
Дочки росли смышлёными, в школе хвалили. А если кто обижал — Иван тут как тут, будто ястреб над птенцами.
Соседи спрашивали:
— Чего не женишься? Мужик видный, здоровый.
Он лишь улыбался:
— У меня три невесты дома. Четвёртой не место.
Шутками да трудом, недосыпами да заботами вырастил он трёх красавиц.
Когда девочки подросли, соседка Агафья стала захаживать — с пирогами, с грибами сушёными.
— Дочки-то скоро разлетятся, а ты один останешься, — говорила она.
Он вздохнул, достал фотографию:
— Вот, люби меня на здоровье.
Агафья ушла, не солоно хлебавши.
Девочки выучились, но отца не забывали. Каждые выходные приезжали, помогали.
Потом Иван выдал их замуж. С каждым зятем говорил по-мужски, как когда-то с ним говорил свёкор.
Теперь у каждой своя семья, дети, внуки. Но ни одна не забывает отца. В праздники съезжаются все — шумно, радостно.
Когда Ивану стукнул восемьдесят один, приснился ему сон. Стоит он в поле, молодой, сильный. А навстречу — Марфушка его, в белом платье, босая, с солнцем в волосах. Обнял её, а сердце так и рвётся из груди.
— Молодец, Ванюша, — прошептала она. — Дочкам нашим счастье дал. Пойдём, теперь вместе.
Взялись за руки и пошли по траве, густой, как ковёр.
На поминки съехалась вся родня. Дочки плакали, но знали — теперь он с той, кого любил всю жизнь.
Эта история — судьба настоящего отца. В деревне его помнили все. Так бывает, когда мужчина живёт не для себя, а для тех, кого любит.
