Невестка предала моего сына — после этого он стал другим
Не знаю, как вытянуть его из этой тьмы. Сердце материнское ноет, а руки опускаются от бессилия.
Мой сын, Дмитрий, родился в любви настоящей, крепкой. Мы с отцом его отдали ему всё: годы, силы, мечты. Растили честным, добрым, отзывчивым. Ждали лишь одного — чтобы вырос, нашёл хорошую девушку, семью создал, внуков нам подарил. Простое счастье, ничего больше.
Но вышло иначе.
Три года назад, когда Диме было всего двадцать, связался он с женщиной намного старше. Разведённая, с ребёнком, с непростой судьбой и, как позже выяснилось, с ещё более непростым нравом.
До сих пор больно вспоминать, как узнала, что детей у неё больше не будет. Сын тогда сказал: «Мама, не жди. Чуда не случится». У меня в глазах потемнело.
Бегала по дому, рыдала, умоляла мужа поговорить с Димой. А он молчал, только сигареты курил одну за другой. Потом вздохнул: «Пойдём против — потеряем его». Смирились. Я проглотила слёзы, приняла её — ради сына.
А она оказалась хитрой. Глазастая, ловкая. Не раз замечала, как кокетничает с другими, слышала странные разговоры, видела, как исчезает непонятно куда. Но перед Димой — ангел: ласковая, кроткая, улыбается, руку ему на щёку кладёт. А он верил ей. Не мне — ей. Матери — нет, а ей — да.
Как-то раз мы с мужем собрались к друзьям в соседний город. Уже на автовокзале стояли, как вдруг я поняла: билеты дома забыла. Кинулась обратно, бегом. И вижу — у нашего подъезда чужая машина.
В звонок не стала звонить. Ключи были в сумке, вошла тихо, словно сердце чуяло беду.
В спальне, на нашей кровати, увидела её. С каким-то типом, который, как потом узнала, только из тюрьмы вышел. Весь район уже жалел, что его отпустили. А она его в дом привела. Туда, где мой сын живёт. Застыла на месте.
Знала, если просто расскажу — Дима мне не поверит. Пришлось соврать. Позвонила ему на работу — он тогда в пекарне неподалёку трудился — сказала, что у двери стою, ключ забыла. Пусть приходит, откроет. Хотела, чтобы сам увидел, кто рядом с ним.
Пришёл быстро. Дверь открыл, вошёл… и всё. Ни крика, ни ругани. Только сел на пол, покраснел и заплакал. Как дитя малое. Как тот малыш, которого когда-то на руках качала. Только и повторял: «Зачем?..»
С той поры он будто неживой. Не смеётся, не говорит, словно под толщей воды идёт. Она всё ещё с ним живёт. Врёт, кокетничает, делает вид, что ничего не было. А он — будто по капле угасает.
Иногда думаю: может, зря глаза ему открыла? Может, лучше бы в неведении жил? Но нет. Он не заслужил лжи. Никто не заслужил. Пусть больно, но правда. Потому что быть обманутым и не знать — ещё страшнее.
Теперь лишь одного хочу — чтобы сын мой снова жить начал. Чтобы отпустил. Чтобы нашёл кого-то настоящего. Ведь он — добрый, чистый, достойный. Не для того я его растила, чтобы смотреть, как женщина с чёрной душой топчет его сердце.
