Он не должен знать.
Светлана стояла у подъезда старой хрущёвки, сжимая в кармане скомканную бумажку с адресом. Добыла его через общих знакомых. Двенадцать лет… Целых двенадцать лет прошло с тех пор, как она оставила своего новорождённого сына.
— Ну и что ты собралась делать? — прошептала она себе под нос. — Думаешь, тебя тут с хлебом-солью встретят?
Но ноги будто прилипли к асфальту. Ни уйти, ни войти. В голове всплывали воспоминания о том дне, когда она, двадцатидвухлетняя дурочка, на эмоциях натворила такого, о чём жалела потом всю жизнь.
Её бывший муж Сергей был ходячим примером, как не надо выбирать мужа. Красивый, обаятельный, с харизмой — и при этом абсолютно безалаберный. После свадьбы выяснилось, что у него два главных увлечения: бухло и карты. Квартиру, которую её родители подарили молодым, он умудрился проиграть за полгода.
— Не парься, рыбка, — целовал он её в макушку. — Всё отыграю, вот увидишь. Просто полоса неудачная.
Когда Света узнала, что беременна, Сергей пропал на три недели. Вернулся помятый, с синяком под глазом.
— Долги отдавал, — буркнул он на её слёзы. — Слушай, может, ну его, этого ребёнка? Не до него сейчас.
Это стало последней каплей. Светлана подала на развод на седьмом месяце. Родители поддержали, но с условием — никаких контактов с Сергеем.
Роды были тяжёлыми. Мальчик родился слабеньким, врачи боролись за него несколько дней. А потом, когда кризис миновал, в палату ворвался пьяный Сергей.
Охрана выдворила его, но на следующий день он явился трезвый, с цветами и плюшевым мишкой.
— Света, прости, — стоял на коленях в больничном коридоре. — Я исправлюсь, клянусь. Дай шанс.
Мать, которая всегда была против этого брака, устроила скандал.
— Либо отказываешься от ребёнка и едешь с нами в другой город, либо мы тебя знать не хотим! — кричала она. — Выбирай — или мы, или этот отпрыск алкаша!
Свете было двадцать два. Тяжёлые роды, развод, предательство. Ни работы, ни жилья, ни сил бороться. И она совершила самую страшную ошибку в жизни.
Вспомнив, как свекровь, Галина Петровна, забирала малыша, Светлана почувствовала, как в горле перехватило. Та смотрела на неё с таким презрением, что хотелось сквозь землю провалиться.
— Подпиши вот тут, — сухо сказала, протягивая бумаги. — И можешь идти.
Последующие годы Светлана пыталась забыть. Переехала с родителями в Казань, окончила курсы бухгалтеров, устроилась на работу. Потом родители погибли в аварии, оставив ей маленькую квартирку и кучу долгов. Выкарабкивалась как могла.
Личная жизнь не клеилась. Два раза пыталась построить отношения, но как только речь заходила о детях, она сбегала. Как объяснить мужчине, что у тебя есть сын, которого ты бросила?
А потом, полгода назад, ей поставили диагноз. Операция прошла успешно, но врач сказал прямо:
— Детей у вас больше не будет, Светлана Игоревна. Простите.
И тогда она поняла — надо хотя бы попробовать. Увидеть его, убедиться, что у него всё хорошо.
Дверь подъезда хлопнула, оттуда вышел подросток в спортивке. Света застыла. Это был он — те же карие глаза, тот же упрямый подбородок. Только не малыш, а двенадцатилетний парень.
— Вы кого-то ждёте? — спросил он, придерживая дверь.
— Я… да… то есть нет, — пробормотала Светлана.
Парень пожал плечами и пошёл дальше. А она стояла, не в силах пошевелиться.
— Эй, Ванька! — крикнул кто-то с площадки. — Шустрее, а то без тебя начинаем!
Ванька. Его звали Ваня. Она даже имени не знала.
Света развернулась, но через несколько шагов остановилась. Нет, так нельзя. Надо хотя бы попытаться.
Она вернулась и нажала кнопку домофона. В динамике раздался знакомый голос:
— Кто там?
— Галина Петровна? Это… Светлана. Можно подняться?
Долгая пауза. Потом щелчок замка.
Квартира почти не изменилась. Те же обои, тот же запах — валерьянка и пироги. Галина Петровна постарела, но держалась прямо.
— Зачем пришла? — спросила без предисловий.
— Я… хотела узнать, как он. Как Ваня.
— Откуда имя знаешь?
— Только что внизу видела. Ребята его так позвали.
Галина Петровна усмехнулась:
— Ну что ж, проходи на кухню. Раз пришла — поговорим.
За чаем выяснилось многое. Сергей так и не исправился. Пил, играл, влезал в долги. Два года назад его нашли мёртвым в подворотне — то ли сердце, то ли помогли.
— Я одна его растила, — говорила Галина Петровна. — Пенсия маленькая, но справлялись. Ваня у меня умница — учится хорошо, в бассейн ходит. Тренер говорит, подающий надежды.
— А он… он знает обо мне?
— Знает, что мать умерла при родах. И даже не думай ему говорить правду! — голос стал жёстким. — Ты свой выбор сделала.
— Знаю. Я не буду ничего рушить. Просто… хотела убедиться, что у него всё хорошо.
— А если бы всё было плохо? — Галина Петровна смотрела прямо. — Пришла бы спасать?
Светлана молчала. Что она могла ответить?
— У меня рак был, — вдруг сказала. — Всё вырезали. Детей больше не будет. И я подумала…
— Что теперь можно вспомнить о брошенном сыне? — закончила за неё Галина Петровна. — Нет, милая. Так не бывает.
— Я могу помочь? Деньгами?
— Деньги лишними не бывают, но не от тебя. Мы с Ваней справимся.
В прихожей шум — вернулся Ваня.
— Ба, есть хочу! — крикнул с порога.
— Иди мой руки, сейчас накрою, — откликнулась Галина Петровна и тихо добавила: — А ты уходи. И больше не приходи.
Света встала. В дверях появился Ваня — раскрасневшийся, с растрёпанными волосами.
— Ой, у нас гости? — удивился он.
— Это… знакомая. Уже уходит, — сказала бабуш
