— Ты — никто без меня, — сказал мне мужчина. Но через год он просил у меня работу в моём офисе.
В полумраке квартиры его слова прозвучали как приговор. Антонина стояла в дверном проёме, сжимая кулаки так сильно, что ногти впивались в ладони. Она молчала. Не от страха. Нет. А словно оцепенев, как зритель аварии — страшно, но глаз не отвести.
— Что, нечего сказать? — Глеб выпрямился, бросив на неё презрительный взгляд. — Десять лет я тебя тащил. Десять лет ты пряталась за моей спиной. А теперь что? Думаешь, справишься?
Антонина подняла на него глаза. В её взгляде не было слёз — лишь тусклый отблеск лампы и что-то новое. То, чего Глеб никогда в ней не видел.
— Я уже справляюсь, — тихо сказала она.
Он рассмеялся. Когда-то его самоуверенный смех казался ей привлекательным. Теперь в нём слышалась только фальшь.
— Посмотрим, — бросил он, закинув сумку на плечо. — Месяц. Даю тебе месяц — и ты приползёшь обратно.
Дверь захлопнулась так, что с полки упала рамка с фото. Стекло треснуло прямо между их лицами.
Первые дни были странными. Тишина в квартире резала уши — не уютная, а напряжённая, как струна. Антонина прислушивалась к каждому шороху в подъезде, к лифту, к ключам в замке чужих дверей.
На ужин она механически ставила два прибора. Утром наливала две чашки кофе. И каждый раз, осознавая это, замирала с дрожащими руками.
«Ты — никто без меня».
Эти слова преследовали её. Звучали в шуме воды, в гуле холодильника, в тиканье часов. И самое страшное — в них была доля правды. Кто она? Жена успешного мужчины — так её представляли на корпоративах. Хозяйка идеального дома — так говорили знакомые. Но без этих ярлыков — кто?
Банковский счёт таял на глазах. Общие накопления Глеб забрал «на бизнес» ещё полгода назад. Осталось её личное — жалкая сумма. Два, максимум три месяца — и придётся занимать.
Резюме выглядело бледно. Образование — есть. Опыт — минимальный, десять лет назад. Навыки? Что написать? «Идеально глажу рубашки», «вывожу любые пятна», «знаю все связи мужа»?
Телефон молчал. И не только из-за работодателей — друзья тоже. Оказалось, большинство «общих знакомых» были на самом деле его. Они начали избегать, отказываться от встреч, исчезать из её жизни.
Вечерами Антонина сидела у окна, наблюдая за жизнью на улице. Люди спешили, имели цель, планы. А у неё — пустота.
Одной ночью она достала коробку с антресоли. Внутри — её студенческие эскизы: интерьеры, чертежи, наброски. Когда-то она мечтала создавать пространства, в которых людям будет хорошо. Перелистывая пожелтевшие листы, она почувствовала, как что-то внутри оживает.
— Чушь, — сказала вслух и захлопнула папку.
Но на следующий день снова её открыла.
— Антонина? Антонина Морозова? Неужели?!
В супермаркете к ней подошёл звонкий голос. Наталья — её подруга с университета — выглядела почти так же, только с короткими волосами и уверенностью в глазах.
— Сколько лет! Ты совсем не изменилась! — обняла её Наталья. — Как ты? Ещё рисуешь свои волшебные интерьеры?
Антонина покачала головой.
— Уже давно нет. Семья, знаешь…
— А, да. Слышала, ты вышла за того амбициозного юриста. Как его…
— Глеб. Мы расстались.
Сама не поняла, как это прозвучало вслух. Но раз сказала — назад дороги нет. Наталья не стала расспрашивать. Только внимательно посмотрела.
— У нас как раз есть вакансия стажёра в студии. Бумажная работа, ничего сложного. Но ты могла бы вернуться в профессию. Если хочешь.
Сердце Антонины забилось чаще. Это был шанс.
— Я подумаю, — ответила она и взяла визитку.
Дома, раскладывая покупки, смотрела на прямоугольничек картона с логотипом студии. Маленький шанс. Но шанс.
«Ты — никто без меня».
Антонина глубоко вдохнула и набрала номер.
— Наталья? Это Антонина. Я согласна.
Студия «Контраст» ютилась в старом обветшалом здании, но внутри — настоящая красота: высокие потолки, огромные окна. Антонина топталась у стеклянных дверей, а в животе — будто лёд. Сердце колотилось — хоть беги. За стеклом мелькали силуэты людей, раздавались голоса, шумела кофемашина. Это был другой мир — не её мир кухонных полотенец и безупречно сложенных рубашек.
— Давай, смелее, — подбодрил её внутренний голос.
Она потянула дверь на себя.
Первая неделя стажировки стала настоящим испытанием. Компьютер плохо слушался, новые программы путались, коллеги казались невероятно уверенными. Она чувствовала себя старой и никчёмной среди этих молодых талантов.
По вечерам возвращалась домой и плакала без звука, свернувшись калачиком на диване.
«Ты — никто без меня».
Антонина ненавидела себя за то, что эти слова всё ещё имели над ней власть.
В пятницу она чуть не сбежала. Ошибка в чертеже, недовольство начальника, снисходительные взгляды коллег — что она здесь делает? Но на выходе её остановила Наталья.
— Эй, не так быстро. У нас сегодня корпоратив. Заходи, тут недалеко. Нужно с коллективом познакомиться.
Антонина хотела отказаться, но Наталья уже тащила её по улице, рассказывая о новом баре с потрясающими коктейлями.
— Ты просто ещё не привыкла, — говорила она, пробираясь сквозь толпу к столику. — Все через это проходят. Знаешь, у тебя отличное чувство пространства. Я видела твой эскиз для того кафе — очень стильно. Просто нужно немного попрактиковаться с новыми программами.
Антонина удивилась:
— Ты видела? Но я его не сдавала…
— Подглядела, — улыбнулась Наталья. — Прости за любопытство. Но это действительно круто. Тебе стоит подумать о собственных проектах.
Коктейль оказался потрясающим. Или, может, дело было в компании — впервые за долгое время Антонина почувствовала себя среди «своих». Они говорили о проектах, спорили о трендах, смеялись. И никто не смотрел на неё как на «жену Глеба».
Домой она вернулась за полночь — с головой, полной идей,
