— Ты ещё здесь? Убирайся из моей квартиры, я теперь жена твоего мужа! — бросила мне блондинка на пороге.
Ключ в замке провернулся с непривычным, тугим скрипом.
Я толкнула дверь, ожидая знакомый запах дома — смесь моих духов и едва уловимого аромата средства для паркета.
Но в нос ударил чужой, приторно-сладкий парфюм.
Я замерла на пороге, не включая свет. Что-то было не так.
На вешалке в прихожей, рядом с пальто мужа, висел чужой ярко-красный кардиган. Я его никогда не видела.
Мои домашние тапочки, которые всегда оставляла у входа, были заброшены в дальний угол, а на их месте стояли изящные женские туфли на шпильке.
Сердце ёкнуло. Я вернулась из командировки на день раньше, хотела сделать сюрприз. Кажется, сюрприз ждал меня.
Медленно, стараясь не издавать звуков, я прошла в гостиную. На журнальном столике стояла ваза со свежими лилиями — я ненавидела лилии, у меня на них аллергия.
Андрей знал это прекрасно.
Рядом с вазой лежала раскрытая книга в глянцевой обложке. Не моя.
Я достала телефон. Пальцы слегка дрожали, когда набирала номер мужа. Долгие гудки рвали остатки самообладания. Он не отвечал.
Я прошла на кухню. На столе — следы недавнего ужина. В раковине стояли две чашки из нашего свадебного сервиза. На одной — ярко-розовый след помады.
В голове нарастал гул, будто рой разъярённых ос. Этого не может быть.
Может, это злая шутка? Или приехала его двоюродная сестра из Казани, о которой он иногда упоминал? Но почему не предупредил?
Я снова набрала его номер. Снова без ответа.
Вдруг в замочной скважине снова зашуршал ключ. Я отступила в тень, прижавшись к стене.
Дверь открылась, и в квартиру вошла молодая блондинка. Она легко, будто делала это сотни раз, поставила на пол пакеты с продуктами и сбросила туфли.
Она обернулась, чтобы включить свет, и увидела меня.
На её лице не было страха. Только лёгкое удивление, быстро сменившееся холодным раздражением. Она окинула меня оценивающим взглядом с ног до головы.
— Ты ещё здесь? — спросила она так, будто я была забытой вещью, которую горничная не убрала на место.
Я не ответила, просто смотрела на неё, не в силах вымолвить слово. Воздух в лёгких закончился.
Она фыркнула, скрестив руки. Взгляд стал жёстким.
— Не буду повторять дважды. Собирай вещи и уходи из моей квартиры.
Первый шок начал отступать, уступая место ледяной ярости. Я шагнула вперёд, выйдя из тени.
— Что значит «твоя квартира»? Ты в своём уме? Это моя квартира. Моя и моего мужа.
Блондинка рассмеялась. Короткий, неприятный смех.
— Бывшего мужа, — поправила она, выделяя каждое слово. — А квартира теперь моя. И его. Мы здесь живём. Видимо, ты туго соображаешь.
Она демонстративно прошла в гостиную, сняла с дивана плед, который я привезла из Петербурга в прошлом году, и с отвращением бросила его на кресло.
— Андрей просил передать, чтобы без истерик. Он не любит сцены. Так что будь умницей: возьми нужное и уходи.
Мой разум отказывался верить. Это было похоже на абсурдный спектакль.
— Я никуда не уйду, — твёрдо сказала я, хотя голос предательски дрогнул. — Я вызову полицию.
— Пожалуйста, — равнодушно пожала плечами она. — И что ты им скажешь? Что бывшую жену просят освободить жилплощадь? Они только посмеются. Все документы в порядке.
Она подошла к комоду, где стояли наши с Андреем фото. Взяла одно — мы смеялись на отдыхе в Сочи.
— Мило, — протянула она с фальшивой улыбкой. — Но это хлам. Скоро здесь будут новые, красивые фото.
С размаху швырнула рамку в мусорку. Стекло разбилось с жалобным звоном.
Этот звук стал последней каплей. Я бросилась к ней.
— Ты что себе позволяешь?!
Она легко оттолкнула меня. Несмотря на хрупкость, была сильной.
— Я просила без истерик, — прошипела она. — Андрей тебя бросил. Смирись. Он встретил меня и понял, что такое настоящая любовь, а не скучная привычка.
Я отпрянула, будто от удара. Её слова были полны ядовитой уверенности. Она не казалась сумасшедшей. Она чувствовала себя хозяйкой.
Я снова схватила телефон. Не в полицию. Андрею. Я должна услышать это от него.
Нажала кнопку вызова — и в тот же миг входная дверь распахнулась.
На пороге стоял Андрей.
Он посмотрел сначала на меня, потом на блондинку. Его лицо было спокойным, равнодушным, усталым.
— Катюш, что случилось? — обратился он к ней.
На меня даже не взглянул. Будто меня не существовало. Будто я — тень из прошлого.
Я посмотрела на него ещё раз. Ураган эмоций внезапно стих, оставив холодную ясность.
— Андрей, — тихо сказала я. — Объясни, что здесь происходит?
Он тяжело вздохнул, как человек, вынужденный разбираться с досадной помехой.
— Аня, я думал, Катя уже всё сказала. Мы развелись. Месяц назад. Это моя новая жена.
Его слова не ранили. Они просто были фактом.
— Развелись? — я едва улыбнулась. — Без моего ведома? Без моего подписи?
— Технические детали, — отмахнулся он. — Документы ещё не готовы. Но квартира по брачному договору переходит мне. То есть — нам.
Катя торжествующе положила руку ему на плечо.
— Так что иди, Аня. Не устраивай цирк.
Я молча смотрела на них. На эту пару, уверенную в своей правоте. Потом улыбнулась. Широко и искренне. Их улыбки медленно исчезли.
— Знаете, в чём ваша проблема? — спокойно начала я. — Вы считаете себя умными. А всех вокруг — дураками.
Я подошла к книжной полке, достала толстую синюю папку.
— Ты прав, Андрей. Брачный договор есть. Но ты, видимо, был слишком занят «настоящей любовью», чтобы его прочитать.
Я открыла папку.
— Эта квартира, мой бывший, была куплена на деньги, которые я унаследовала от бабушки. Вот, — по
