В ресторане для избранных московской элегантной публики стоял лёгкий гул светских бесед, перемежающийся звоном хрустальных бокалов. За центральным столиком сидел Артём Серебряков — человек, чьё имя десятилетиями гремело в бизнес-кругах. Его осанка была безупречна, костюм отшит на заказ, а рядом восседала его супруга, Виолетта Крылова, в вечернем платье, излучающем холодное величие. Все эти годы Артём был олицетворением контроля — непоколебимый, недосягаемый.
Но сегодня этот образ дал трещину.
Молодая официантка подошла к их столику, ловко управляясь с подносом. Ей вряд ли было больше двадцати, одета скромно, но в её движениях читалась какая-то врождённая грация. Когда она ставила тарелку перед Артёмом, их взгляды случайно встретились.
И в этот момент он окаменел.
Что-то в её глазах ударило его, как волна — привычное, узнаваемое, словно воспоминание из другой жизни.
Пятнадцать лет назад, если быть точным.
«Всё в порядке?» — спросила девушка, заметив его странную заторможенность.
Артём сглотнул. «Как… как тебя зовут?»
Она слегка нахмурилась. «Алиса, Алиса Белова».
Виолетта фыркнула. «Артём, что ты делаешь? Она же просто официантка».
Но он не мог отвести взгляд. Его сердце колотилось. «Алиса… а твоя фамилия точно Белова?»
Девушка замялась. «Я… не знаю. Я выросла в детдоме. Мне сказали, что меня подбросили младенцем».
Бокал выскользнул из руки Артёма и разбился о пол. В зале на мгновение воцарилась тишина.
Виолетта побледнела.
Пятнадцать лет назад Артёму сообщили, что его новорождённая дочь погибла в аварии. Он до сих пор помнил, как сжимал в больнице розовое одеяльце, рыдая впервые за много лет. Виолетта тогда была рядом, уверяя, что ничего нельзя было сделать.
И вот… перед ним стояла эта девушка. Каждая клетка его тела кричала: *Она моя*.
«Сколько тебе лет?» — голос его дрожал.
«Пятнадцать… скоро шестнадцать», — осторожно ответила Алиса.
Виолетта резко сжала вилку.
Артём встал. «Нам нужно поговорить. Сейчас».
Алиса растерялась. «Извините, я работаю…»
«Я оплачу твой перерыв», — он резко повернулся к администратору.
Виолетта схватила его за руку. «Артём, перестань, ты себя позоришь».
Но он уже шагнул к Алисе. «Пять минут. Пожалуйста».
Девушка неуверенно посмотрела на управляющего, тот вздохнул и кивнул: «Сорок пять».
На улице Артём присел так, чтобы оказаться с ней на одном уровне. «У тебя есть что-то… с младенчества? Родимое пятно? Или какая-то вещь?»
Она коснулась шеи. «Здесь маленькое пятнышко в форме звёздочки. И… меня нашли завёрнутой в розовое одеяло с вышитой буквой „А“. А что?»
Артём едва не задохнулся. *Это одеяло. Эта метка*.
«Ты моя дочь», — прошептал он.
Алиса отшатнулась. «Это что, шутка?»
«Я не шучу», — голос его сорвался. «Пятнадцать лет назад мне сказали, что ты умерла. Но ты… ты вылитая она. Вылитая моя первая жена, твоя мать».
«Я… не понимаю», — Алиса сжала кулаки.
Виолетта вышла следом, лицо её было напряжённым. «Артём, прекрати. Ты пугаешь девочку».
Он посмотрел на неё с внезапной яростью. «Виолетта… ты знала, да? Все эти годы».
Она выдержала его взгляд, затем холодно бросила: «Тебе мерещится».
«Нет. Ты скрыла её от меня. Заставила поверить, что она умерла. Ты её *украла*».
Алиса ахнула. «Вы… вы отдали меня?»
«Ты ничего не понимаешь, — Виолетта говорила ровным тоном. — Твой отец был слишком занят своей империей, чтобы возиться с ребёнком. Я сделала то, что считала правильным».
«Довольно! — голос Артёма прогремел. — Я тебе верил! Я *горевал* из-за тебя! Ты хоть представляешь, что со мной было?!»
«Ты выбрал бы её вместо меня, — Виолетта скривила губы. — Я не могла этого допустить».
Алиса задрожала. «Я… я хочу уйти. Это слишком».
Артём шагнул к ней. «Подожди. Я знаю, что тебе тяжело поверить, но клянусь… я твой отец».
Она смотрела на него с сомнением. «Почему я должна вам верить?»
Он достал потрёпанный бумажник и старую фотографию — он сам, держащий новорождённую в том самом розовом одеяле с буквой «А». «Это сделано в день твоего рождения. У тебя правда осталось то одеяло?»
Алиса медленно кивнула. «Оно всегда было со мной».
Виолетта побледнела ещё сильнее.
«Алиса, я потерял тебя, потому что доверился неправильному человеку. Я не потеряю тебя снова».
В её глазах блеснули слёзы. «Мне нужно время».
«Бери, сколько нужно, — он сжал её ладонь. — Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности. Если Виолетта способна на такое… кто знает, на что ещё?»
Виолетта резко заговорила: «Как ты смеешь настраивать её против меня?!»
Артём холодно посмотрел на неё. «Ты сама это сделала».
В ту же ночь он нанял частного детектива. Через двое суток у него были доказательства: поддельные документы, тайные переводы в детдом, фальшивое свидетельство о смерти. Всё вело к Виолетте.
Когда он предъявил ей улики, она взорвалась.
«Да! Это я! — закричала она. — Этот ребёнок был для тебя важнее всего! Всё крутилось вокруг неё! Я не могла быть второй!»
Артём сжал кулаки. «Ты украла мою дочь. Ты сломала жизни».
Алиса, стоявшая в углу, проговорила сквозь слёзы: «Всю жизнь я думала, что никому не нужна… а мой отец был жив?»
Артём опустился перед ней на колени. «Я искал тебя каждый день. Я думал, что подвёл тебя. Но это была не моя вина — а её».
Виолетта попыталась в последний раз: «Артём, мы можем всё исправить—»
«Уходи, — перебил он.
«Что?»
«Собирай вещи. Исчезни. Мои адвокаты разберут
