**Дневник. Свадьба и семейная честь.**
Я всегда представлял свою свадьбу как идеальное сочетание любви, семьи и радости.
Платье было готово.
Рядом стоял любимый человек.
И оба моих родителя пришли, чтобы увидеть, как я выхожу замуж.
Но жизнь, как я уже знал, редко бывает простой.
Мои родители развелись, когда мне было девять. Мама уехала, а через пару лет папа встретил Маргариту — мою мачеху. Она вошла в мою жизнь тихо. Никогда не пыталась заменить маму, но была рядом при каждой ссадине, каждом разбитом сердце, каждой ночной беседе за чашкой чая. Именно она научила меня водить машину и до утра шила мое выпускное платье.
Для меня она не была «просто мачехой». Она стала семьёй.
Когда я обручилась с Дмитрием, она плакала, будто отдавала замуж родную дочь. Мы вместе выбирали свадебное платье и так хохотали, что приходилось делать перерывы, чтобы отдышаться.
Конечно, её место рядом со мной в этот день не обсуждалось.
Зал был полон гостей. Подружки то и дело забегали в комнату невесты. Папа заглянул с влажными глазами и сказал, что я похожа на «его маленькую девочку, которая вдруг выросла».
Маргарита поправляла мою юбку и тихо проговорила: «Ты знаешь, дорогая, для меня большая честь быть частью этого дня. Я понимаю, что это момент твоих родителей, но…»
Я перебила её, сжав руку. «Маргарита, хватит. Ты — моя семья. Ничто не изменит этого».
Она улыбнулась, но в глазах мелькнула тень сомнения, которую я поспешила проигнорировать.
Церемония прошла прекрасно. Папа провёл меня к алтарю, мама сидела в первом ряду, а родня Дмитрия напротив светилась от счастья. Когда ведущий объявил нас мужем и женой, мне казалось, что ничто не может омрачить этот день.
Я ошиблась.
Банкетный зал сверкал огнями. Смех, звон бокалов, музыка. Я порхала между столами в блаженном забытьи… пока не услышала разговор.
Мать Дмитрия, Людмила, говорила что-то своим подругам у сладкого стола. Она не заметила, что я стою за цветочной композицией.
«Не понимаю, почему она, — и я сразу догадалась, что речь о Маргарите, — сидит в первом ряду, будто родная мать. Это же неуместно. Свадьба — семейное торжество, а мачехи должны знать своё место».
Её слова ударили как нож в живот.
Я взглянула на Маргариту. Она стояла неподалёку, спина напряжена, улыбка застыла. Она всё слышала. Сердце сжалось. Эта женщина растила меня, любила без условий. А теперь её унижали при чужих людях — на моей свадьбе.
Я уже открыла рот, но папа опередил меня.
Мой отец, обычно сдержанный, подошёл к группе гостей.
«Людмила, — сказал он спокойно, но так, что в голосе звон
