Я прожила с Дмитрием десять лет, когда моя жизнь резко изменилась.
Когда мы поженились, он был амбициозным парнем с большими планами, а я поддерживала его во всех ночных бдениях и финансовых трудностях. Вместе мы превратили его скромный бизнес по импорту в процветающую компанию.
Но успех его испортил.
Где-то по пути Дмитрий обменял скромность на высокомерие. Перестал видеть во мне партнёра и начал относиться как к мебели — всегда на месте, всегда надёжная, не требующая внимания.
Я замечала перемены в мелочах: как он перебивал меня на званых ужинах, как отмахивался, когда я высказывала мнение, как представлял меня гостям: «Это моя жена, Маргарита», даже не глядя в мою сторону.
Но я оставалась. Не потому что не могла уйти, а потому что верила: брак — это когда вместе переживаешь бури. Мне казалось, где-то внутри этого человека, пропадающего в переговорках, ещё жив тот, в которого я влюбилась.
**День, когда он привёл её домой**
Был обычный вечер вторника. Я доставала из духовки запечённую курицу, когда услышала, как открывается дверь. Голос Дмитрия звучал как обычно, но с какой-то странной ноткой — смесь официальности и возбуждения.
А потом я услышала ещё один голос. Женский.
Когда они зашли на кухню, я застыла.
Дмитрий стоял в своём идеально сшитом костюме, одна рука в кармане, другая — на плече молодой девушки, которой вряд ли было больше двадцати четырёх. У неё были мягкие каштановые волосы, безупречная кожа и нервная улыбка.
«Маргарита, — бесстрастно произнёс Дмитрий, — это Алиса. Она будет моей второй женой».
На секунду мне показалось, что я ослышалась.
«Твоей… что?» — медленно переспросила я.
«Второй женой, — повторил он, будто объявлял о расширении бизнеса. — Нашей семье пора… эволюционировать. Алиса будет жить с нами, и я рассчитываю на твоё понимание. Это ради общего блага, Маргарита. У тебя останется всё, что нужно».
Я аккуратно поставила противень, боясь, что если сожму его сильнее, что-нибудь разобьётся. Он говорил так, будто я должна быть благодарна, будто мои чувства — пустой звук.
Он ещё не знал, но в тот момент во мне что-то переключилось.
Я посмотрела на Алису. Она избегала моего взгляда, явно чувствуя себя не в своей тарелке.
Потом я повернулась к Дмитрию и сказала: «Хорошо. Я согласна. Но с одним условием».
Дмитрий приподнял бровь, явно ожидая слёз или истерики, а не согласия. «Каким условием?»
«Вся собственность, активы и доли в компании должны быть переписаны на всех троих поровну — тебя, меня и Алису. И если в течение года кто-то из нас уйдёт, его доля автоматически перейдёт к остальным. Без исключений».
Он рассмеялся, решив, что я блефую. «Ты всегда была практичной, Маргарита. Ты же знаешь, я никуда не денусь. Ладно, согласен».
Алиса замялась. «Я… я не уверена—»
Дмитрий перебил её. «Это просто формальность. Алиса, о тебе позаботятся. Подпиши».
Итак, бумаги были составлены, подписаны и заверены.
**Год тихих перемен**
Дмитрий был уверен, что жизнь пойдёт по-прежнему, с ним в центре вселенной. И я позволила ему так думать. Снаружи я играла роль покорной жены: улыбалась на приёмах, принимала Алису в доме и не устраивала сцен.
Но втайне я сделала выбор: Алиса будет не соперницей, а союзницей.
Первые недели были неловкими. Она сидела в своей комнате, явно не зная, как себя вести. Я разрядила обстановку, пригласив её с собой на рынок. Мы бродили между рядами с овощами и цветами, и я рассказывала ей о продавцах — как тётя Галя торгует сыром уже сорок лет, как сын пекаря однажды отдал мне хлеб даром, когда мы с Дмитрием были на мели.
Постепенно Алиса начала расслабляться. Смеялась над моим суховатым юмором, помогала на кухне, даже стала ходить со мной на утренние прогулки.
Ей не потребовалось много времени, чтобы увидеть то, что я замечала годами: высокомерие Дмитрия, его привычку решать всё без чужого мнения, вечную потребность контролировать.
Однажды вечером, после того, как он пренебрежительно отрезал её на глазах у гостей, я нашла её на кухне, уставившуюся в чашку чая.
«Он и с тобой так?» — тихо спросила она.
Я кивнула. «Дело не в тебе, Алиса. Просто он стал таким».
В тот момент она впервые посмотрела на меня не как на «первую жену», которую должна заменить, а как на человека, запертого в той же позолоченной клетке.
**За три месяца до конца нашего договора** Дмитрий уехал в командировку. В ту ночь Алиса постучала в мою дверь.
«Мне нужно тебе кое-что сказать, — прошептала она. — Я вышла за него не из-за любви. Мои родители были в долгах, и он предложил расплатиться, если я соглашусь. Я думала… может, получится. Но нет. Не так».
Я положила руку ей на плечо. «У тебя есть выбор, Алиса. Больший, чем ты думаешь».
С тех пор мы стали откровенничать, делиться переживаниями и мечтами. И постепенно у нас созрел план — сначала робкий, потом всё более чёткий.
**День расплаты**
Год истёк хмурым дождливым утром. Дмитрий восседал во главе стола с привычной самодовольной ухмылкой.
«Ну что, — сказал он, потягивая кофе, — мы продержались год. Я же говорил, Маргарита, что всё будет в порядке».
Я улыбнулась. «Ты прав, Дмитрий. Именно поэтому у нас с Алисой кое-что для тебя».
Алиса скользнула по столу конвертом. Внутри лежали два подписанных заявления на развод — от меня и от неё.
Дмитрий остолбенел. «Что это?»
Я спокойно объяснила: «Условие, помнишь? Если кто-то уходит, его доля достаётся остальным. Мы с Алисой уходим. Вместе. А значит, твоя доля, компания, всё имущество — теперь наше».
Впервые за много лет Дмитрий не нашёлся, что ответить. Лицо его побелело, когда до него дошла вся глубина провала.
**Новая жизнь**
Я не забрала всё. Оставила себе достаточно для комфортной жизни, а остальное отдала Алисе, чтобы она могла начать с чистого