Дедушка оставил мне в наследство старый дом в деревне, причем в весьма плачевном состоянии, а моей сестре досталась двухкомнатная квартира в самом центре города. Муж назвал меня неудачницей и переехал к сестре. Потеряв всё, что у меня было, я отправилась в деревню, и, когда переступила порог дома, буквально остолбенела
Кабинет нотариуса был душным и пропах старыми бумагами. Анна сидела на неудобном стуле, ощущая, как ладони потеют от волнения. Рядом расположилась Елена её старшая сестра, облачённая в дорогой деловой костюм с безупречным маникюром. Казалось, она пришла не на чтение завещания, а на важное совещание.
Елена что-то листала на телефоне, изредка бросая равнодушные взгляды на нотариуса, будто торопилась уйти. Анна нервно перебирала ремешок своей поношенной сумки. В свои тридцать четыре года она всё ещё чувствовала себя робкой младшей сестрёнкой рядом с уверенной и успешной Еленой. Работа в местной библиотеке не приносила больших денег, но Анне нравилось её дело.
Однако окружающие воспринимали эту профессию скорее как хобби, особенно Елена, занимавшая должность в крупной фирме и зарабатывавшая за год больше, чем Анна за несколько лет. Нотариус, пожилой мужчина в очках, откашлялся и открыл папку с документами. В кабинете стало ещё тише. Где-то на стене тикали старые часы, подчёркивая напряжённую атмосферу.
Время будто замедлилось. Анне вдруг вспомнились слова деда: *«Самое важное в жизни происходит в тишине»*.
Завещание Николая Ивановича Морозова, монотонно начал нотариус.
Двухкомнатную квартиру на улице Центральной, дом 27, квартира 43, вместе с мебелью и предметами быта завещаю внучке Елене Викторовне.
Елена даже не оторвалась от телефона, будто заранее знала, что достанется самое ценное. Её лицо оставалось спокойным и бесстрастным. Анна почувствовала знакомую боль в груди. Это повторилось снова. Снова она оказалась второй.
Елена всегда была первой, всегда получала лучшее. В школе училась на отлично, затем поступила в престижный вуз, вышла замуж за состоятельного бизнесмена. У неё была стильная квартира, дорогая машина, модная одежда. А Анна? Она всегда оставалась в тени старшей сестры.
Также дом в деревне Сосновка со всеми постройками, хозяйственными помещениями и участком земли площадью двенадцать соток завещаю внучке Анне Викторовне, продолжил нотариус, перелистывая страницу.
Анна вздрогнула. Дом в деревне? Тот самый, почти развалившийся, где дед жил последние годы в одиночестве? Она смутно помнила его видела лишь пару раз в детстве. Тогда дом казался готовым рухнуть в любой момент. Облупившаяся краска на стенах, протекающая крыша, заросший двор всё вызывало тревогу.
Елена наконец оторвалась от экрана и с лёгкой усмешкой посмотрела на сестру:
Ну что, Ань, тебе хоть что-то перепало. Хотя, честно говоря, не представляю, что ты будешь делать с этим хламом. Может, снесёшь и продашь землю под дачи?
Анна молчала. Слова застревали в горле. Почему дед так решил? Неужели и он считал её неудачницей, которой даже новый дом не нужен? Хотелось заплакать, но она сдержалась не здесь, не перед Еленой и тем строгим нотариусом, который смотрел на неё с едва заметным сочувствием.
Нотариус продолжил зачитывать формальности, перечисляя условия завещания. Анна слушала рассеянно, не до конца понимая происходящее. Дед всегда был справедливым человеком. Почему же теперь он так несправедливо разделил наследство? Наконец формальности закончились. Нотариус вручил каждой сестре необходимые документы и ключи.
Елена быстро подписала все бумаги, аккуратно сложила ключи в стильную сумочку и встала. Её движения были уверенными, деловыми.
Мне пора, у меня встреча с клиентами, сказала она, даже не взглянув на Анну. Будем на связи. Не расстраивайся слишком тебе хоть что-то перепало.
И ушла, оставив после себя лёгкий шлейф французских духов.
Анна ещё долго сидела в кабинете, сжимая в руках ключи от деревенского дома. Они были тяжёлыми, железными, с ржавыми краями, старомодными, с длинными бородками. Совсем не такими, как элегантные ключи Елены. Снаружи её уже ждал муж Михаил. Он стоял у своей потрёпанной машины, курил и нетерпеливо поглядывал на часы.
Раздражение читалось на его лице. Как только Анна вышла, он резко затушил сигарету ногой.
Ну, что досталось? спросил он без приветствия. Надеюсь, хоть что-то стоящее?
Анна медленно рассказала ему содержание завещания. С каждым словом лицо Михаила мрачнело.
Когда она закончила, он просто стоял в молчании, а затем неожиданно ударил кулаком по капоту.
Дом в деревне?! Ты серьёзно? Ты опять всё испортила! Твоя сестра получает квартиру в центре стоимостью минимум три миллиона, а тебе какая-то развалюха!
Анна вздрогнула от его грубости. Раньше Михаил редко ругался, но в последнее время стал раздражительным, особенно когда дело касалось денег.
Я ничего не выбирала, попыталась защититься она, дрожащим голосом. Это было решение деда.
Но ты могла повлиять на него! Показать, что заслуживаешь больше! Поговорить, объяснить ситуацию!
Нет Ты всегда была слишком тихой мышкой.
Вечно стоишь в стороне, ни на что не способна. Даже нормальное наследство получить не можешь.
Его слова резали, как нож. Анна почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы. Семь лет брака, а он говорит с ней, как с чужой.
Михаил, пожалуйста, не кричи на меня. Люди смотрят.
Может, мы что-то придумаем с этим домом? тихо предложила она, оглядываясь.
Придумаем? Что можно придумать с развалюхой в глуши? За него и ста тысяч не дадут. Разве что снести и продать землю.
Михаил резко сел в машину, хлопнул дверью, завёл двигатель и всю дорогу молчал, лишь изредка что-то бурча себе под нос. Анна смотрела в окно и думала о деде. Николай Иванович был добрым, немногословным человеком. Работал трактористом в колхозе, потом машинистом поезда, а после выхода на пенсию переехал в деревню Сосновка.
Говорил, что в