«Убирайся из моего дома немедленно! Я больше не могу терпеть сестру и её детей!»
«Арина, сваливай из моей квартиры, и сейчас же!» я больше не выношу свою сестру и её отпрысков.
В тихом городке под Санкт-Петербургом, где крики утреннего рынка сливаются с запахом свежих булок, моя жизнь в 40 лет превратилась в настоящий ад из-за родной сестры. Меня зовут Марина, я живу одна в своей двушке, которую с трудом выплатила после развода. Но моя младшенькая, Арина, её трое сыновей и её безответственность окончательно исчерпали моё терпение. Вчера я закричала ей с порога: «Убирайся отсюда, живо!» а теперь сомневаюсь, правильно ли поступила. Но, честно, я больше не могла.
**Сестра, которая была так близка**
Арина младше меня на пять лет. Мы всегда были близки, несмотря на разные характеры. Я организованная, трудолюбивая, всю жизнь тащу всё на себе. Она легкомысленная, вечно в поисках «лучшей доли». У её троих сыновей три разных отца: Саше 12, Кириллу 8, а Ване всего 5. Она ютится в съёмной комнатке, перебивается подработками, а я вечно помогала деньгами, продуктами, одеждой для детей. Когда она попросилась пожить у меня «пару неделек», я не смогла отказать. Прошло уже три месяца.
Моя квартира моя крепость. После развода я вложила в неё всё: ремонт, мебель, уют. Я работаю администратором в гостинице, и моя жизнь это порядок и стабильность. Но с появлением Арины и её сорванцов мой дом стал полем боя. Её чертенята носятся по коридору, орут, ломают вещи, рисуют на обоях. Арина вместо того, чтобы воспитывать их, уткнулась в телефон или «сбегает по делам», оставляя их на меня.
**Хаос, разрушивший моё убежище**
Уже в первый день я поняла ошибку. Старший, Сашка, хамит, Кирилл разрисовал стены, а Ванька размазывает кашу по всему полу. Они не слушают ни меня, ни Арину будто привыкли, что мать таскает их от одного мужика к другому, а моя квартира просто очередная остановка. Арина не убирает, не готовит, не помогает. «Марин, тебе же одной не сложно», говорит она. А я задыхаюсь от её наглости.
Моя квартира превратилась в проходной двор. Грязная посуда в раковине, игрушки под ногами, шоколадные пятна на диване. Я прихожу с работы и вместо отдыха мою полы, готовлю на пятерых, успокаиваю детей. Арина спит или болтает по телефону. Когда я прошу её прибраться, она закатывает глаза: «Ну вот, Марин, опять начинаешь, я устала». Устала? От чего? От жизни за мой счёт?
**Последняя капля**
Вчера, вернувшись домой, я не узнала свою квартиру. Её дети носились, как угорелые, один чуть не сбил меня с ног. На кухне гора грязных тарелок, в гостиной пролитый сок на ковре. Арина валялась на диване, уткнувшись в телефон. Я взорвалась: «Арина, убирайся из моего дома, быстро!» Она посмотрела на меня, как на сумасшедшую: «Ты серьёзно? Куда мне идти с детьми?» Я ответила, что это не моя проблема, но внутри дрожала. Её дети замерли, наблюдая за нами, и мне стало их жаль. Но я больше не могу.
Я дала ей неделю на поиски жилья. Она расплакалась, назвала меня жестокой, сказала, что я бросаю родную сестру. Но где была её забота, когда она превращала мой дом в свинарник? Где благодарность за всё, что я для них сделала? Подруги говорят: «Марин, ты права, хватит их содержать». Но мама, узнав о ссоре, звонит и умоляет: «Не выгоняй её, у неё же дети». А я? Разве я не заслуживаю покоя?
**Страх и решимость**
Мне страшно, что я была слишком жёсткой. Арина с детьми действительно в беде, и я чувствую вину, особенно перед племянниками. Но я не могу жертвовать собой ради её безответственности. Моя квартира всё, что у меня есть, и я не позволю, чтобы она стала пристанищем её беспорядка. Я предложила помочь с поиском жилья, но она отказалась: «Ты просто хочешь от нас избавиться». Может, и так. И что?
Я не знаю, как пройдёт эта неделя. Простит ли меня мать? Поймёт ли Арина, что сама довела до этого? Или я останусь «злой сестрой», вышвырнувшей семью на улицу? Но одно я знаю точно: мне надоело быть их спасительницей. В 40 лет я хочу жить в своём доме, в порядке, дышать свободно, без тех, кто топчет мои границы.
**Мой крик о свободе**
Эта история моё право на свою жизнь. Арина, может, и любит своих детей, но её безответственность рушит мой покой. Её мальчишки, может, и не виноваты, но я не могу быть их матерью. В 40 лет я хочу вернуть свою квартиру, свой покой, своё достоинство. Этот выбор будет болезненным, но я не отступлю. Я Марина, и я выбираю себя даже если это разобьёт сердце моей сестры.
