Я восемь лет убирала его кабинет, а он так и не узнал, что я мать того мальчика, которого он выгнал из школы.
«Иногда пыль, которую ты стираешь, это та самая пыль, что приходится глотать, чтобы выжить. А молчание единственное наследство, которое оставляешь невидимому ребенку.»
Меня зовут Ольга, и это история о том, как годами я мыла полы в кабинете человека, который так и не понял, что его величайшая ошибка имела имя, лицо и могилу.
**Беременность в шестнадцать**
Мне было семнадцать, когда я узнала, что беременна. Я заканчивала последний класс в школе в Воронеже и мечтала о другой жизни. Отец ребенка мой одноклассник, Артём Соколов, харизматичный парень из обеспеченной семьи. А я была дочерью сапожника и продавщицы на рынке.
Когда я сказала ему, он лишь спросил:
Ты уверена?
Когда я подтвердила, он больше не заговорил со мной. Вскоре его родители отправили его учиться в Германию.
**Одиночество и отвержение**
Мама нашла справку из больницы в моем рюкзаке и выгнала меня из дома:
Опозорила нас! Ищи отца!
Я осталась одна, с растущим животом и страхом, от которого некуда было деться. Ночовала в недостроенных домах, стирала чужое белье, продавала яблоки на вокзале.
Рожать пришлось под березой, помогла мне акушерка Татьяна Федоровна. Я назвала сына Дмитрием «данный Богом».
**Жизнь в нищете**
Было тяжело. Мы спали на чужом полу, мерзли и голодали. Когда Диме исполнилось шесть, он спросил:
Мама, а где мой папа?
Я отвечала уклончиво, надеясь, что однажды он появится. Но этого не случилось.
В девять лет Димин кашель перешел в воспаление легких. Врачи требовали 300 тысяч рублей на операцию. Я продала кольцо, старый телевизор, занимала деньги, но не хватило. Мой сын умер. Я похорон
