Артём Волков уверенно перешагнул порог фойе своей новой штаб-квартиры. Лощёные интерьеры прозрачные стёкла, глянцевый мрамор, стальные блики казались отражением его натуры: безукоризненной, резкой и неприступной.
Секретарша мгновенно вскочила, едва уловив его отражение в зеркальной двери, и шепнула в рацию: «Он здесь».
Он шёл по коридору, словно выходил на сцену. Костюм от итальянского мастера сидел идеально, взгляд тяжёлый, прямой, без малейшей теплоты. Улыбка? Для него это было проявлением слабости. И потому он никогда не улыбался.
В офисе воцарилась гнетущая тишина. Все знали: новый хозяин молод, богат и безжалостен. За неделю он сменил половину руководства. Никто не чувствовал себя в безопасности.
У лестницы он замедлился. На полу сидела женщина в уборочной форме, тщательно полировала мрамор и что-то шептала. В ушах наушники.
Артём нахмурился. Секретарша поспешила объяснить:
Прошу, господин Волков, не обращайте внимания
Но он не сдвинулся с места.
Что она слушает?
Женщина вздрогнула, сняла один наушник и подняла на него взгляд. В её глазах читались не страх, а усталость и лёгкое недоумение.
Аудиокнига, тихо ответила она.
На английском? приподнял он бровь.
Да.
Артём презрительно усмехнулся:
Если знаете язык так свободно, может, вам место не на полу, а в переговорной?
Она промолчала, лишь спокойно выдержала его взгляд. Внутри него вспыхнуло раздражение.
Проверим, резко бросил он, доставая из портфеля документ. Переведите это. Сейчас. Без ошибок.
Женщина взяла лист. Её взгляд быстро скользнул по тексту. Затем она начала говорить чётко, грамотно, с безупречной передачей смысла.
Артём остолбенел. Раздражение сменилось оцепенением. Он выхватил документ, перечитал перевод был идеальным. Он взглянул на неё снова. Она уже надела наушники и продолжала работу, будто ничего не случилось.
Молча, не говоря ни слова, Артём развернулся и направился к лифту. Впервые за долгие годы он осознал: не он здесь самый умный.
Сидя в кабинете на двадцать седьмом этаже, он смотрел в окно, скрестив руки. Перед ним лежал тот самый лист. Он перечитал его снова. Ни единой ошибки. Ни одного упущенного оттенка. Она не просто знала язык она понимала сложнейшие юридические и финансовые термины, которые даже его лучшие сотрудники усваивали с трудом.
Откинувшись в кресле, он прислушался к шуму города. Как человек с такими знаниями оказался на коленях с тряпкой? Его собственная гордость внезапно показалась ему ничтожной.
Катя, позвал он по рации. Найди мне данные на уборщицу.
Какую именно? растерялась она.
Чёрт, я даже имени не спросил. Собери список всех уборщиц старше шестидесяти.
Секретарша замерла такой запрос её удивил.
Хорошо, Артём Сергеевич.
Через полчаса раздался стук.
Войдите.
Катя подошла с папкой.
Нашла. Маргарита Ивановна Мельникова. Родилась в 1959-м. Высшее образование филфак МГУ, прикладная лингвистика. Кандидат наук. Специализация романо-германская филология. Синхронный и письменный перевод. Владеет английским, французским, немецким, по старым данным немного китайским.
Артём медленно поднял взгляд.
Кандидат наук?
Да. Работала в институте иностранных языков до 1998-го, потом сокращение. Затем библиотека, фриланс, перерыв. С 2014-го уборщица.
Почему?
Катя пожала плечами.
Не указано. Но есть информация: у неё внучка-инвалид. Родители девочки погибли. Возможно, ради неё пришлось оставить прежнюю жизнь.
Артём встал, подошёл к окну. Внизу суета, сделки, расчёты. А он внезапно ощутил, насколько ошибался.
Когда я насмехался над ней, тихо сказал он, я издевался над человеком, который умнее половины моего руководства.
Катя молчала.
Он повернулся:
Завтра она не будет убирать. Я хочу с ней поговорить. Пусть придёт к 10:00. Без предупреждения.
А если спросит, зачем?
Он подумал, глядя в сторону двери.
Скажи: он передумал.
На следующее утро Маргарита Ивановна пришла раньше обычного. Седые волосы аккуратно убраны, форма чистая, но потрёпанная. Она прихрамывала старые колени не выдерживали долгого стояния на полу.
Наклонившись к ведру, она услышала голос:
Доброе утро, Маргарита Ивановна.
Она выпрямилась, сняла перчатки.
Катя, что-то не так?
Господин Волков вас ждёт.
Она замерла.
Вы уверены? чуть усмехнулась. Может, ошибка?
Нет. Он сказал сразу.
Тогда хотя бы руки помою.
Он не против.
Через несколько минут она стояла перед дверью, за которой вершились судьбы компаний.
Катя постучала.
Войдите.
Маргарита вошла спокойно без страха, без подобострастия. Только лёгкое удивление в глазах.
Артём поднялся. Впервые он встал перед человеком, которого раньше не замечал.
Садитесь, пожалуйста, сказал он, указывая на кресло.
Она села аккуратно, как в университетской аудитории.
Я хочу извиниться, начал он. Голос дрогнул. Вчера я ошибся. Считал вас просто уборщицей. А вы учёный, профессионал, человек с достойной жизнью. Я привык судить по положению, а не по сути. Видимо, это мой изъян.
Она посмотрела на него.
Проблема не в оценке, а в том, что вы не спрашиваете. Люди не раскрываются, пока их не слушают.
Он впервые улыбнулся искренне, без снисхождения.
Мне нужна ваша помощь. Предлагаю работу в отделе международных коммуникаций. Нам нужны такие, как вы умные, честные, с глубинными знаниями.
Маргарита задумалась. Потом тихо:
Благодарю. Но я отказываюсь.
Он нахмурился.
Почему?
У меня внучка. Я должна быть рядом. Полный рабочий день не вариант. А сейчас я могу Тогда я найду вам другой вариант работы гибкий график, помощь с лечением внучки просто дайте мне шанс исправить свою ошибку, сказал он, и в его голосе впервые прозвучала искренняя просьба, а не приказ.