Свекровь требовала помощи каждые выходные пока я не сказала «хватит». Я не домработница, и никто не будет распоряжаться моим временем.
С самого начала замужества я пыталась ладить со свекровью. Восемь лет я стискивала зубы и делала хорошую мину при плохой игре. После того как мы с мужем переехали из деревни в Москву, его мать Галина Петровна звонила нам каждую неделю. Одно и то же: «Приезжайте в выходные, нужна помощь!» То картошку перебрать, то грядки вскопать, то младшей дочке обои поклеить. И мы ехали. Как подопытные кролики.
А ведь мне уже не двадцать, и жизнь не мед. Работаю пять дней в неделю, воспитываю двоих детей, веду хозяйство. Разве я не заслужила хотя бы воскресенья для себя?
Но для Галины Петровны мы были бесплатной рабочей силой. На малейший вздох усталости она отвечала: «А кто, если не ты?» Ладно. Только вот срочности в её просьбах не было ни грамма. Однажды она велела мне не приезжать к ней чтобы отправить помогать её дочке, Светлане, красить стены. Я поехала, как дурочка. И что вы думаете? Пока я бегала с валиком и кисточкой, эта «принцесса» Светлана разлёглась перед зеркалом, любовалась новым маникюром и в десятый раз кипятила чайник.
Муж всё видел. Он не дурак, понимал, что нами пользуются. Но рот не открывал всё-таки мать. Я терпела. До того дня
В одну субботу я просто перестала ездить к ней. Без скандалов. Без объяснений. Осталась дома, сославшись на дела.
Естественно, Галине Петровне это не понравилось. Тут же звонок сыну почему я вдруг стала такой «неблагодарной»? Муж умолял меня «съездить, чтобы маме было приятно». Но мне надоел этот цирк.
Мне тридцать пять. Я имею право отдыхать, а не прислуживать тем, кто палец о палец не ударит. Никакой благодарности, никакого уважения только требования.
В те выходные я наконец занялась своим домом. Перестирала гору белья, приготовла нормальный обед, а в воскресенье устроилась с книжкой на диване. Блаженство. Пока не раздался звонок в дверь.
Светлана.
Без приветствия, без тени вежливости она выпалила: я эгоистка, невоспитанная, предательница семьи. Напомнила про мой «долг» раз уж я в этой семье.
Я выслушала, пожелала хорошего дня и закрыла дверь.
Но на этом не закончилось. Вечером явилась сама Галина Петровна. Не переступив порог, начала кричать про неблагодарность, про то, как она «всё для нас сделала». Я смотрела на неё, и перед глазами встали все эти бесконечные готовки, уборки, прополки.
А теперь она ещё и учит меня жить.
Чаша переполнилась.
Молча открыла дверь и показала на выход. Она что-то пробормотала и ушла. Я вернулась к книге и впервые за долгие годы вздохнула свободно.
Это была не злость. Это была свобода. Уверенность, что моё время принадлежит только мне. И если я кому-то что-то должна то только себе и своим детям.
В ту ночь я заснула с лёгким сердцем. Наконец-то свободная.
