**Дневник Антонины Ивановны**
Сегодня сын сказал мне в глаза то, от чего у меня похолодело внутри. “Мама, папа был прав у тебя с головой не в порядке! Ты совсем рехнулась! Лечиться не пробовала?”
Я смотрела на него и не верила своим ушам. Да, Вадим всегда был непростым, но чтобы вот так Говорить такое родной матери
А началось всё с развода. После двадцати пяти лет брака я подала на развод. Казалось бы, за такой срок можно узнать человека вдоль и поперёк. Но нет. Дмитрий оказался совсем не тем, кого я любила.
Всё решил один случай. Я подобрала на улице щенка худющего, с торчащими рёбрами, дрожащего от холода. Дмитрий устроил скандал.
“Таня, тебе больше заняться нечем? Зачем ты притащила эту заразу в дом?”
“Дима, да ты посмотри на него! Он же еле на лапах стоит! Как можно было пройти мимо?”
“Все проходят, а ты не смогла? Мать Тереза, что ли?”
Я плакала тогда. И из-за щенка, и из-за мужа, который вдруг показал себя с такой стороны. Нет, идеальным он не был, но чтобы вот так
Потом стало только хуже. Он называл щенка “недопёсом”, ворчал, что тот “нервы треплет”, уходил в гараж к своим друзьям таким же беглецам от семейных обязательств. Возвращался пьяным, орал на меня, на собаку.
Однажды я почувствовала неладное сердце сжалось, будто предчувствие. Вернулась с работы раньше и застала его на месте преступления: он тащил Барсика (так я назвала щенка) к гаражам. Видно, решил “избавиться”.
Этого я ему не простила.
“Из-за собаки разводишься?!” орал Дмитрий. “В старости лет с ума съехала!”
Я не считала себя ни старой, ни сумасшедшей. Про поняла жить с ним больше не могу.
Сын, живущий в другом городе с девушкой, встал на сторону отца:
“Мать, ты в своём уме? Разрушить семью из-за какого-то пса?”
“Семьи уже нет, Вадик вздохнула я. И развожусь я не из-за собаки, а потому что твой отец перестал быть человеком.”
Но он не понял. Перестал со мной общаться, заявив, что это *я* “потеряла человеческий облик”, выгнав мужа.
Квартира была моей ещё до брака, так что Дмитрию пришлось съехать. В деревне у него остался родительский дом, но каков он сейчас неизвестно. Меня это не волновало.
Я осталась с Барсиком. Выходила его, поставила на лапы. Сначала хотела пристроить, но передумала если взяла ответственность, то нужно нести её до конца.
Потом я стала волонтёром в местном приюте для животных. Без зарплаты, за идею. Там я встретила Бурого старого пса с грустными глазами.
“Его три года назад хозяин привязал к фонарному столбу и уехал, рассказали мне. Он так и ждал, пока его не подобрали. Пару раз забирали, но возвращали говорили, что он “не собака, а овощ”.”
Я решила найти ему дом. Одна женщина взяла его, но через время позвонила: “Мы уезжаем на море, заберите его обратно!”
Когда Бурый вернулся, я его не узнала он был истощён, будто его морили голодом. Ветеринар выявил кучу болезней. Женщина, узнав о лечении, сказала: “Оставьте его себе, мне он не нужен.”
Я оставила.
Сын, узнав, что у меня теперь *две* собаки, пришёл в ярость:
“Мать, да ты больная! Одного мало, надо было второго подобрать?”
Он хлопнул дверью. А я прошептала ему вслед:
“Я не одна, сынок. Со мной те, кто никогда не предаст.”
Руководитель приюта предложила забрать Бурого обратно, но я отказалась. Пусть доживает свой век в тепле и любви.
Те, кто любит животных, поймут меня. Кто-то осудит скажет, что разрушила семью. Но разве семья это когда ты живёшь с тем, кто даже щенка пожалеет?
