Мам, пап, здравствуйте, вы просили нас приехать, что случилось? Марина с мужем Толей буквально ворвались в родительскую квартиру.
На самом деле всё началось давно. Мама болела, у неё было тяжёлое заболевание, вторая стадия
Она прошла курс химиотерапии, затем облучение. Наступила ремиссия, волосы понемногу отрастали. Но, видимо, радоваться было рано маме снова становилось хуже.
Мариш, Толя, добрый вечер, проходите, мама бледная, худая, словно девочка.
Дети, садитесь. У нас к вам необычная просьба, выслушайте маму, папа выглядел растерянным.
Марина и Толя сели на диван и вопросительно посмотрели на маму. Ирина вздохнула, обернулась к мужу Борису, словно ища поддержки.
Марин, Толя, не удивляйтесь, у меня к вам странная просьба. В общем Мы вас очень просим.
Усыновите для нас с папой мальчика, пожалуйста! Нам не разрешат по возрасту, да и по другим причинам.
Воцарилась тишина.
Первой опомнилась дочь:
Мам, ты, наверное, удивишься, но мы с Толей давно об этом думали, только боялись сказать. Мы очень хотим сына, а у нас уже две дочки ваши внучки.
И нет гарантии, что третий ребёнок будет мальчиком. Да и здоровье уже не то, у меня ведь кесарево Врачи не советуют рожать ещё. В общем, мы тоже подумывали взять малыша из детдома.
Сыночка, маленького, в нашу семью. И вот ты говоришь то же самое. Откуда у тебя такие мысли?
Мариш, даже не знаю, с чего начать, Ирина нервно провела рукой по коротким отросшим волосам. Дело в том, что мне снова хуже.
А тут ко мне подруга зашла, тётя Надя, с моей прежней работы, помнишь её? У неё раньше над глазом висела родинка, почти закрывала его.
Ей пугали, что надо удалять, что она может переродиться. А тут Надя приезжает и родинки нет! Выглядит прекрасно.
Оказывается, к бабке Зине в деревню ездила, та ей заговорила. И теперь Надя меня уговаривает поехали к бабке Зине! К ней со всей страны едут, многим помогла. Ну, думаю, а чего терять? И поехали.
Марина и Толя слушали, затаив дыхание, но не понимали, к чему это ведёт.
И вот, дети, продолжала Ирина, баба Зина сразу спросила у меня странное: «Есть ли у тебя сын?»
Услышав, что у меня одна дочь Марина и две внучки, Маша и Таня, бабка Зина настойчиво переспросила: «А с дочкой что было?»
Я удивилась ведь никто, кроме нас с папой, не знает, что у меня был выкидыш на позднем сроке. Должен был родиться сынок, первенец, до тебя, Мариш.
Но он не выжил, Ирина нервно теребила край футболки.
И что дальше? Марина смотрела на маму широко раскрытыми глазами.
А дальше баба Зина сказала: «Усынови мальчика». Развернулась и ушла. А у меня слёзы хлынули, будто я виновата, что не смогла сохранить сына.
И теперь должна дать тепло и любовь другому малышу, будто восстановить нарушенную справедливость.
И знаешь, потом я прислушалась к себе а ведь я правда этого хочу! У нас с папой есть возможность дать ребёнку и дом, и любовь, и всё, что ему нужно.
И даже не ради того, чтобы выздороветь. Просто появилось ясное желание спасти от сиротства хотя бы одну маленькую жизнь. Ты меня понимаешь?
Мам, я тебя понимаю и полностью поддерживаю, Марина со слезами бросилась к маме. Давай так и сделаем!
Марина и Толя уже заранее договорились с руководством детдома, что хотят усыновить мальчика. Их пригласили познакомиться с детьми.
Ирина с Борисом, конечно, тоже поехали. В игровой комнате на ковре сидели малыши лет трёх и старше.
Мам, смотри, какой светленький мальчик, похож на тебя! Как старательно пирамидку собирает, даже язычок высунул, Марина тихо указала на одного малыша.
Ирине он тоже понравился. Но тут из угла комнаты раздался тихий голос.
Ирина обернулась в стороне стоял мальчик постарше, с грустными глазами. Он что-то шёпотом говорил.
Ты нам говоришь? Скажи громче, я не расслышала, попросила Ирина.
Мальчик сделал шаг вперёд и повторил: Тётя, пожалуйста, возьмите меня. Я вам обещаю, вы не пожалеете. Возьмите меня
Марина и Толя быстро оформили документы и усыновили Мишутку. Маша и Таня были счастливы, что у них теперь есть братик.
Малыш быстро привык и стал называть Марину и Толю мамой и папой. Часто гостил у бабушки Иры и деда Бори, ведь они жили недалеко, и в школу можно было ходить и от них тоже.
Ирину он называл странно не бабушка, а мама Ира. Сама не знала, почему. А она, глядя на него, иногда думала, будто это и правда он, её сынок, тот самый, который когда-то не выжил.
По настоянию врачей Ирина начала новый курс лечения, но лучше не становилось.
Мишутка смотрел ей в глаза, гладил короткие волосы:
Мама Ира, почему ты болеешь? Я хочу, чтобы ты выздоровела!
Не знаю, малыш, так бывает. Но я постараюсь, обещаю, ей нравилось, как он её называл мама Ира.
Борис поговорил с врачом, тот настаивал на операции.
Какие шансы? спросил Борис.
Врач не стал лукавить:
Пятьдесят на пятьдесят. Но мы сделаем всё возможное.
И они решились.
В день операции все нервничали. Марина без конца звонила отцу. Борис договорился с врачом, что тот сообщит, как всё прошло, и ждал, как на иголках.
Только потом он вспомнил где Мишутка?
Мальчик сидел в их спальне, уткнувшись лицом в мамин халат, и сквозь слёзы шептал:
Мама Ира, не уходи Я не хочу снова тебя потерять!
Зазвонил телефон. Врач на том конце провода звучал устало, и сердце Бориса упало
Неужели конец?
Борис? Это доктор. Операция была сложной, но в итоге прошла успешно. Ваша жена выдержала.
Она была на волоске, такое впервые вижу. Будто кто-то свыше помогал ей в те моменты, когда казалось, всё кончено.
Поздравля
