Воспоминание о том, что тень не всегда следует за хозяином
Бывают вещи, которые замечаешь, лишь когда всматриваешься слишком долго или когда что-то отказывается встречаться с тобой взглядом. В моём случае всё началось с того, чего я не увидела.
Тень.
Тень моей дочери.
Её не было.
И она так и не вернулась.
Её зовут Лиза. Ей двенадцать лет. Она обожает абрикосы, математику и разучивает танцы из ТикТока перед треснутым зеркалом в ванной. Первые двенадцать лет своей жизни Лиза была самой жизнерадостностью растрёпанные косички, испачканные носочки, вечное бормотание какой-то фальшивой песенки.
До трёх недель назад.
Именно тогда она начала возвращаться домой ровно в час ночи.
В первую ночь я чуть не лишилась чувств, когда входная дверь скрипнула так поздно. Я задремала на диване, ожидая её после дополнительных занятий. Она должна была вернуться не позже шести вечера. Когда пробило десять, я обзвонила школу, её подруг, репетитора никто её не видел.
А потом, в час, она вошла в дверь.
Спокойная. Слишком спокойная.
Я вскочила.
«Лиза! Где ты была? Я»
Но она медленно подняла руку и сказала:
«Не волнуйся, я в порядке.»
И всё.
Ни слёз.
Ни извинений.
Ни страха.
Она прошла прямо в свою комнату и заперла дверь.
Я долго смотрела на пол. Что-то было не так. Воздух, принесённый ею, был ледяным, будто из морозильника. Свет в коридоре мигнул раз и снова загорелся. Я убедила себя, что просто переволновалась. Дети в её возрасте бывают странными, верно?
Ошибка.
На следующую ночь то же самое. Она вернулась лишь в час. И снова вошла, будто жила в другом часовом поясе, без объяснений. Те же слова. Тон как под копирку.
Но в этот раз я заметила.
Она прошла мимо настольной лампы в гостиной и её тени не было.
Её просто не существовало.
Ни силуэта.
Ни очертаний.
Ничего.
Я подумала, что мне мерещится. Включила все лампы в доме и заставила её встать под ними. Ничего. Свет падал на её лицо, но пол за ней оставался пустым. Она заметила, что я наблюдаю.
«Что, мама?» спросила она.
Я моргнула. «Ничего. Просто устала.»
Она кивнула и ушла.
А я снова смотрела ей вслед. Её тело двигалось но ни одна тень не следовала за ним.
На следующий день я позвонила в школу и спросила, почему её отпускают так поздно. Женщина на том конце провода замялась. Потом сказала:
«Марья Ивановна, ваша дочь не появлялась в школе с последней контрольной больше трёх недель назад. Мы присылали уведомления, но вы не отвечали.»
Моё сердце остановилось.
«Она уходит каждое утро,» прошептала я. «Надевает форму. Даже берёт бутылку с водой.»
После звонка я проверила холодильник. Бутылка с водой была на месте. Нетронутая. Точно такая же, как в день последней контрольной.
В ту ночь я не спала.
Выключила все лампы. Села у гостиного окна. И ждала.
Ровно в час ночи калитка открылась сама.
И она вошла.
Лиза. Но не Лиза.
Снаружи она выглядела так же. Но её глаза больше не моргали. Дыхание было странно ритмичным. Она посмотрела на меня и наклонила голову.
«Почему ты не спишь, мама?» спросила она.
Я сделала вид, что улыбаюсь. «Жду тебя.»
И вдруг сказала то, что не планировала:
«Где твоя тень?»
Она улыбнулась.
Но не губами чем-то куда более холодным.
«Осталась позади.»
И прошла мимо.
Но клянусь когда она прошла перед зеркалом, что-то на мгновение всё же отразилось.
Что-то выше её.
Что-то со слишком большими глазами и слишком тонкой улыбкой.
Я отвернулась, сердце колотилось, руки дрожали.
Теперь она в своей комнате.
Спит в своей кровати.
Дышит.
Тихо. Спокойно.
Но её тень
Её настоящая тень?
Я думаю, она всё ещё снаружи.
И, кажется, ждёт, чтобы войти.
Часть 2: То, что ползёт под дверью
С тех пор, как Лиза «вернулась», дом больше не дышит, как прежде.
Днём всё выглядит обычно.
Лиза встаёт, садится завтракать, но не ест. Просто ворошит кашу.
Делает вид, что листает тетради. Иногда тихо напевает песни, которых я никогда не слышала. Слова ни на одном знакомом языке.
А вечерами она просто исчезает.
Не говорит, куда идёт. Не спрашивает разрешения.
Дверь открывается и закрывается сама в 18:45. Ни минутой раньше. Ни секундой позже.
А я остаюсь здесь в темноте. Одна.
С вопросом, который становится всё страшнее:
Это вообще моя дочь?
Я стала замечать мелочи.
Стены, например, дышат.
По крайней мере, когда Лиза дома.
Трещины на потолке чуть расширяются, будто растягиваются от её присутствия.
А комнатные цветы они вянут только в её комнате.
Словно что-то невидимое касается их каждую ночь.
Однажды я встала ночью попить.
Прошла мимо её приоткрытой двери. Она не спала.
Сидела на краю кровати, спиной ко мне.
Напевала ту бессловесную песню.
Расчёсывала волосы кукле без глаз.
А на стене, прямо за ней, была тень.
Но не её.
Она была выше. Худ
