Я ненавидел свою жену. Пятнадцать лет мы прожили вместе, и все это время я видел ее каждое утро. Но за последний год каждая ее мелочь начала безумно раздражать меня. Особенно одна привычка лежа в постели, она протягивала руки и говорила: «Доброе утро, солнышко! Сегодня будет прекрасный день». Казалось бы, ничего особенного, но ее худые руки, ее лицо, отекшее после сна, вызывали во мне отвращение.
Она вставала, подходила к окну и несколько секунд смотрела вдаль. Потом снимала ночную рубашку и шла в душ. Когда-то, в начале их брака, он восхищался ее телом, ее свободой, временами граничащей с бесстыдством. Тело оставалось стройным, но теперь его раздражал каждый ее жест. Однажды он даже хотел толкнуть ее, чтобы она поторопилась, но сдержался и лишь грубо бросил:
Давай быстрее, надоело ждать!
Она не спешила жить. Она знала о его любовнице, знала даже, с кем он встречался последние три года. Время загнало обиды глубже, оставив лишь тихую груть ненужности. Она прощала ему агрессию, равнодушие, попытки снова стать молодым. Но никому не позволяла красть у нее покой жила размеренно, ценя каждую минуту.
Так она решила жить, когда узнала о болезни. Недуг пожирал ее месяц за месяцем и скоро должен был победить. Сначала хотелось рассказать всем, разделить тяжесть, облегчить ее. Но самые трудные дни она пережила одна, осознавая близость конца, и твердо решила молчать. Ее жизнь медленно утекала, но с каждым днем в ней рождалась мудрость наблюдателя.
Она находила утешение в маленькой библиотеке полтора часа в дороге, но каждый день она пробиралась между стеллажами с вывеской «Тайны жизни и смерти» так старый библиотекарь назвал этот уголок. Там она искала книгу, которая, казалось, должна была ответить на все вопросы.
А он в это время шел к любовнице. Там все было ярко, тепло, привычно. Они встречались три года, и все это время он «любил» ее странной, болезненной любовью: ревновал, каялся, не мог дышать без ее молодого тела. Сегодня он решил: разводится. Зачем мучить всех троих? Он не любит жену, он ее ненавидит. Здесь начнется новое счастье. Он вытащил из кошелька ее фото и, в знак решимости, разорвал его на мелкие клочки.
Они договорились встретиться в ресторане там, где полгода назад праздновали их пятнадцатилетие. Она пришла первой. Он перед встречей заскочил домой, долго копался в ящиках в поисках документов для развода. В одном из них нашел темно-синюю папку. Раньше не видел. Разорвал скотч, ожидая компромата, но вместо этого увидел стопку справок, анализов, выписок везде стояло ее имя.
Догадка ударила, как ток. Она больна! Он рванул в интернет, вбил диагноз. На экране высветилось: «От 6 до 18 месяцев». Проверил даты с момента обследования прошло полгода. В голове крутилось только одно: «618 месяцев».
Осень была прекрасна: солнце не жгло, но грело душу. «Какая странная, какая прекрасная жизнь», думала она. Впервые с тех пор, как узнала о болезни, ей стало жаль себя.
Она шла и видела, как люди радуются впереди зима, а за ней весна. Ей уже не суждено было это увидеть. Обида поднялась внутри и вырвалась наружу потоком слез
Он метался по комнате. Впервые в жизни осознал, как все быстротечно. Вспомнил ее молодой тогда, когда они только поженились и были полны надежд. Ведь он когда-то любил ее. Внезапно все это казалось потерянным: пятнадцать лет и будто их не было. Казалось, что впереди целая жизнь
В последние дни он окружил ее заботой, не отходил ни на шаг и пережил странное счастье. Боялся ее потерять, готов был отдать все, лишь бы она осталась. Если бы кто-то напомнил ему, что месяц назад он ненавидел жену и мечтал о разводе, он бы ответил: «Это был не я».
Он видел, как ей тяжело прощаться с жизнью, как она плачет ночью, думая, что он спит. Понимал, что нет страшнее приговора, чем знать дату своего конца. Видел, как она борется, цепляясь за слабую, но живу
