– Ты нам не родня! – заявила свекровь и переложила мясо с тарелки невестки обратно в кастрюлю

**Дневник. 12 июня.**

Сегодня свекровь сказала мне: «Ты нам не родня» и переложила мясо с моей тарелки обратно в кастрюлю.

Я замерла у плиты, держа в руках пустую тарелку. На ней оставался лишь след подливки от гуляша, который Раиса Петровна только что приготовила. Кусочек за кусочком она вернула обратно, будто пересчитывала каждый.

Простите? переспросила я, не веря ушам.

Что тут непонятного? Раиса Петровна вытерла руки об фартук. Мы тебя в семью не звали. Ты сама к нам прибилась.

В кухне стало так тихо, что слышно, как булькает суп на плите. Я поставила тарелку на стол, откинула прядь волос со лба. Руки дрожали.

Раиса Петровна, мы с Витей уже пять лет женаты. У нас дочь

Ну и что? перебила она. Лиза наша кровь, это да. А ты так и останешься чужой.

Дверь распахнулась, и вошел Виктор. Волосы взъерошены, рубашка расстегнута видно, дремал после работы.

Что здесь происходит? спросил он, оглядывая нас.

Ничего, спокойно ответила Раиса Петровна. Просто объясняю твоей жене, как себя вести в нашем доме.

Витя нахмурился:

Мам, что ты сказала?

Правду. Что мяса на всех не хватит. Семья большая, а порции маленькие.

Меня будто ударили в грудь. Пять лет я думала, что стала своей. Пять лет угожала свекрови, терпела её колкости, надеялась время всё исправит.

Витя, я поеду к маме, тихо сказала я.

Какой ещё к маме? возмутилась Раиса Петровна. Твой дом теперь здесь!

Мам, хватит. Витя шагнул ко мне. Что случилось?

Я молчала. Как объяснить, что его мать только что дала понять: я здесь никто? Что даже тарелка гуляша для меня слишком много?

Я заберу Лизу, ответила я вместо слов. На выходные.

Зачем? всполошилась свекровь. Бабушка рядом, куда таскать ребёнка?

Бабушка считает, что её мать не родня, тихо сказала я. Может, и внучке найдётся место получше.

Я вышла. Витя схватил меня за руку:

Лен, стой! Объясни толком!

Спроси у мамы, бросила я. Она тебе лучше расскажет.

***

В детской трёхлетняя Лиза играла с куклами. Увидев меня, радостно подбежала:

Мама! Посмотри, как я Катю кормлю!

Молодец, присела я, обняв её. Хочешь кушать?

Да! Бабушка сказала, сегодня будет гуляш!

Будет, солнышко. Только мы поедем есть к бабушке Свете.

К твоей маме? обрадовалась Лиза. Ура! А папа поедет?

Нет, папа останется.

Я начала собирать вещи. Платья, колготки, игрушки всё, что нужно на пару дней. В дверях появился Витя:

Лен, ну что за детский сад? Из-за ерунды уезжать?

Ерунды? я выпрямилась. Твоя мать назвала меня чужой! Забрала у меня еду! Это ерунда?

Да мало ли что она сказала! Ты же знаешь, она вспыльчивая.

А я устала, Витя. Очень.

Да брось! Мать просто устала. На работе проблемы, вот и сорвалась.

Я горько рассмеялась:

Пять лет устаёт? И всё на мне срывает?

Ну и что? Не обращай внимания!

Не обращать, когда меня в собственном доме чужой называют? Ты слышишь себя?

Витя потер затылок жест, знакомый до боли.

Лен, ну куда ты денешься? У нас семья. Ребёнок.

Поэтому и уезжаю. Не хочу, чтобы Лиза слышала, как унижают её мать!

Кто тебя унижает? Мать просто высказала мнение.

Мнение? я перестала складывать вещи. Витя, она отобрала у меня еду! Разве это мнение?

Он сел на кровать, взял мои руки:

Лен, давай не ссориться. Я поговорю с матерью, объясню.

Что объяснишь? Что я тоже человек?

Ну да. Скажу, чтобы не грубила.

Я покачала головой:

Витя, дело не в грубости. А в том, что твоя мать меня не принимает. И ты это знаешь.

Ей просто нужно время

Пять лет мало?!

С кухни донёсся голос Раисы Петровны:

Витя! Иди ужинать! Остынет!

Витя встал:

Пошли, поедим. Потом поговорим.

Нет, спасибо. Аппетита нет.

Он ушёл. Я слышала, как они разговаривают на кухне то громче, то тише.

Набрала маму:

Мам, мы можем приехать на пару дней?

Конечно, дочка. Что случилось?

Потом расскажу.

***

У мамы было уютно. Старые шторы в горошек, буфет с фарфором, фотографии на стенах. Здесь меня никто не называл чужой.

После ужина мы сидели с мамой на кухне, пили чай.

Рассказывай, сказала она.

Я рассказала про мясо, про слова свекрови. Мама молча слушала.

А Витя как отреагировал?

Как всегда. Сказал мать устала, не обращай внимания.

А ты что чувствуешь?

Устала, мама. Очень. Пять лет стараюсь а она так и не приняла меня.

А Витя? Он за тебя?

Я задумалась. А любит ли он меня? По-настоящему?

***

Вечером звонил Витя:

Лен, мать хочет извиниться.

Правда?

Да. Поняла, что была не права.

Она сама поняла или ты заставил?

Какая разница? Главное готова извиниться.

Разница есть. Значит, повторится.

Не повторится. Я серьёзно с ней поговорил.

И что сказал?

Что ты моя жена. И она должна тебя уважать.

По приказу?

Лен, я же на твоей стороне!

Тогда почему пять лет молчал?

На фоне голос Раисы Петровны:

Скажи ей, я суп сварила! Её любимый, с фрикадельками!

Я закрыла глаза. Даже сейчас не просто извиниться, а подчеркнуть свою мнимую заботу.

Витя, мне нужно время подумать.

О чём?

О нас. О будущем.

Тишина. Потом он сп

Rate article
– Ты нам не родня! – заявила свекровь и переложила мясо с тарелки невестки обратно в кастрюлю