Когда моя четырнадцатилетняя дочь вернулась из школы с коляской, в которой лежали два новорождённых младенца, я подумала, что это самый шокирующий момент в моей жизни. Но спустя десять лет звонок адвоката о миллионах рублей доказал, что я ошибалась.
Оглядываясь назад, мне следовало догадаться, что что-то необычное вот-вот случится. Моя дочь, Алиса, всегда отличалась от сверстников. Пока её подруги обсуждали мальчиков и модные тенденции, она каждую ночь шептала молитвы в подушку.
«Господи, пожалуйста, пошли мне братика или сестрёнку», слышала я её шёпот из комнаты. «Я обещаю быть лучшей старшей сестрой на свете. Буду помогать во всём. Пожалуйста, хоть одного малыша, которого я смогу любить».
Моё сердце разрывалось каждый раз.
Мы с мужем, Дмитрием, годами пытались завести ещё одного ребёнка. После нескольких выкидышей врачи мягко дали понять, что это не судьба. Мы объяснили Алисе, как могли, но она не теряла надежды.
Мы не были богаты. Дмитрий работал сантехником в местной школе, а я преподавала рисование в доме культуры. Денег хватало на самое необходимое, но излишества были редкостью. Тем не менее, наш маленький дом всегда был наполнен любовью и смехом, и Алиса никогда не жаловалась.
Осенью, когда ей исполнилось четырнадцать, она была высокой, с длинными ногами и непослушными кудрями уже достаточно взрослой, чтобы понимать боль, но ещё достаточно юной, чтобы верить в чудеса. Я думала, её молитвы о ребёнке со временем утихнут.
Но однажды вечером всё изменилось.
Я проверяла рисунки учеников на кухне, когда захлопнулась входная дверь. Обычно Алиса кричала: «Мама, я дома!» и сразу шла к холодильнику. Но в этот раз тишина.
«Алиса?» позвала я. «Всё в порядке, родная?»
Её голос дрожал. «Мама, тебе нужно выйти. Сейчас. Пожалуйста».
Что-то в её тоне заставило моё сердце забиться чаще. Я бросилась в коридор и распахнула дверь.
На крыльце стояла моя дочь, бледная как мел, сжимая ручку потрёпанной коляски. Внутри, под выцветающим одеялом, лежали два крошечных младенца.
Один ворочался, сжимая кулачки, а второй мирно спал, его грудь тихо поднималась и опускалась.
«Алис» голос предательски дрогнул. «Что это?»
«Мама, пожалуйста! Я нашла их на улице, рыдая, сказала она. Они близнецы. Никого рядом не было. Я не могла их оставить».
Ноги стали ватными.
Она достала из кармана сложенный листок. Почерк был нервный, торопливый:
*Пожалуйста, позаботьтесь о них. Их зовут Артём и София. Мне всего восемнадцать, я не могу их растить. Родители не разрешают мне оставить их. Пожалуйста, любите их так, как я не смогу. Они заслуживают большего, чем я могу дать.*
Бумага дрожала у меня в руках.
«Мама?» голос Алисы прервался. «Что мы будем делать?»
Прежде чем я успела ответить, подъехал Дмитрий. Увидев коляску, он застыл на месте, чуть не выронив ящик с инструментами.
«Это настоящие дети?»
«Совершенно настоящие», прошептала я. «И, похоже, теперь наши».
Хотя бы временно, подумала я. Но по горящему взгляду Алисы я поняла для неё это уже навсегда.
Последующие часы пролетели в тумане. Приехала полиция, затем социальный работник, Нина Петровна, осмотрела детей.
«Они здоровы, мягко сказала она. Им дня два-три. Кто-то о них заботился перед тем, как»
«И что теперь будет?» спросил Дмитрий.
«Сегодня забираем в приют», объяснила она.
Алиса разрыдалась. «Нет! Вы не можете их забрать! Я молилась о них каждую ночь. Бог послал их мне. Мама, пожалуйста, не отдавай моих малышей!»
Её слёзы растопили меня.
«Мы можем оставить их на ночь, неожиданно сказала я. Пусть останутся здесь, пока всё не прояснится».
Что-то в наших лицах или в отчаянии Алисы смягчило Нину Петровну. Она согласилась.
В тот же вечер Дмитрий купил смесь и подгузники, а я попросила у сестры детскую кроватку. Алиса не отходила от малышей ни на шаг, шепча: «Теперь это ваш дом. Я ваша старшая сестра. Я всему вас научу».
Одна ночь превратилась в неделю. Никто не объявился за детьми. Автор записки оставалась загадкой.
Нина Петровна приходила чаще и в итоге сказала: «Если хотите, экстренная опека может стать постоянной».
Через полгода Артём и София стали нашими по закону.
Жизнь превратилась в прекрасный хаос. Расходы выросли вдвое, Дмитрий взял подработку, а я стала преподавать по выходным. Но мы справлялись.
Потом начались «чудесные подарки» анонимные конверты с деньгами, одежда, оставленная у двери. Всё всегда по размеру, всегда вовремя.
Мы шутили про ангела-хранителя, но мне было любопытно.
Годы пролетели. Артём и София выросли весёлыми, неразлучными детьми. Алиса, уже студентка, оставалась их главной защитницей приезжала на каждый матч и школьный спектакль, даже если для этого нужно было ехать часами.
Тогда, месяц назад, во время воскресного ужина зазвонил домашний телефон. Дмитрий, закатив глаза, поднял трубку и остолбенел. «Адвокат», пробормотал он.
Человек на другом конце представился юристом Сергеевым.
«Моя клиентка, Екатерина, поручила мне связаться с вами относительно Артёма и Софии. Речь идёт о значительном наследстве».
Я усмехнулась. «Похоже на мошенничество. Мы не знаем никакую Екатерину».
«Она настоящая, уверенно сказал он. Она оставила Артёму, Софии и вашей семье состояние в размере 450 миллионов рублей. Екатерина их биологическая мать».
Трубка чуть не выпала у меня из рук.
Через два дня мы сидели в кабинете Сергеева, читая письмо, написанное тем же дрожащим почерком, что и записка десять лет назад.
*Дорогие Артём и София,*
*Я ваша биологическая мать, и ни дня не проходило без мыслей о вас. Мои родители были строгими и набожными людьми. Отец был священником в нашей общине. Когда я забеременела в восемнадцать
